Боярские дворы (Молева) - страница 69
Само собой разумеется, необычного встречалось множество. Часто ли увидишь страну, где на торжищах продаются готовые рубленые дома, а по желанию — и отдельные горницы. Надо привыкнуть к зимней езде, лежа в санях, под полостью из подбитой мехом кожи. Для езды здесь нанимаются ямщики с лошадьми, сани же каждый путешественник должен иметь свои. Народ обязательно два раза в день ест капусту, во множестве потребляет огурцы, хрен и особенно чеснок, а москвичи за последнее время пристрастились к салату и сельдерею. Подмосковные леса славятся ягодой костяникой — следует рисунок в натуральную величину, — которую едят с медом, с сахаром, а то и в специальном питье. Как не отметить вкуса знаменитых московских дынь весом до полупуда и «наливных» яблок, таких прозрачных, что на свет можно разглядеть семечки. Зато здесь мало садов на европейский образец, и «для русских нет большего удовольствия, как подарить им пук цветов, который они с наслаждением несут домой».
Измайлово. XIX в.
В Немецкой слободе Корнелис де Брюин знакомится с Петром I и долго беседует с ним по-голландски, а потом по-итальянски с русскими придворными из его окружения. Среди расспросов о Египте и долине Нила заходит разговор о живописи, и Петр тут же находит работу для художника — портреты трех своих племянниц, дочерей покойного Иоанна Алексеевича. Меншиков отвозит де Брюина в их обычную резиденцию Измайлово и церемонно представляет матери, вдовой царице Прасковье Федоровне. Приветливый прием, свободное обхождение, три девочки — царевны, часами позирующие в открытых «немецких» платьях, и первый отзыв о Прасковье Иоанновне: «Красивая смуглянка, младшая отличалась особенной природной живостью, а все три вообще обходительностью очаровательной».
Рутина обычных представлений! Где там спорить с одним, когда его не отделить от других в общем сплетении таких же устоявшихся во времени концепций. Семья Иоанна Алексеевича как противовес второй семье и настроениям самого Петра I, родовое гнездо Романовых Измайлово как противовес рожденному духом реформ соседнему Преображенскому — наглядные примеры того, как нелегко давались реформы, как противостояла им Россия и как противоречили они ее исконному укладу. Такая трактовка позволяла одним историкам усилить значение Петра, другим подчеркнуть насильственный характер его преобразований. Возрожденная Россия и погубленная в своей самобытности Россия одинаково предполагали борьбу, в том числе и внутри царского двора, в непосредственном окружении Петра. И отрицательную роль так удобно было передать царице Прасковье Федоровне с ее тремя дочерьми. Тем, кто не представлял себе будущего правления средней из них, Анны Иоанновны!