В 1629 году Братцево достается астраханскому воеводе Алексею Игнатьеву Зубову. Алексей Зубов детей не имел и завещал эту свою подмосковную, теперь уже деревню, брату Матвею. И снова связанные с деревней документы помогли внести уточнения в общепринятые даты. Если «Словарь Русского Исторического общества» называет годом смерти А. И. Зубова 1632 год, то акты наследования указывают 1637 год, когда Матвей Игнатьевич и вступил в права владения, оговоренные духовной брата.
Деревушка продолжала оставаться небольшой и небогатой, даже в масштабах средней руки служилых дворян не слишком ценной, так что М. И. Зубов отдает ее в приданое за своей дочерью Анной, которая в 1649 году выходит замуж за московского дворянина Кирилла Осипова Супонева. В свою очередь, А. М. Супонева-Зубова предпочитает восемью годами позже продать Братцево. Согласно Писцовой книге 685 и делам Поместного приказа, в 1657 году владельцем Братцева стал боярин Богдан Матвеевич Хитрово.
Как никого другого, следовало Б. М. Хитрово называть полным именем-отчеством: и чтобы не спутать с многочисленными представителями могущественного, прочно укоренившегося в придворных делах семейства, и чтобы отдать должное той роли, которую довелось ему сыграть при дворце. Даже известный боярин Артамон Матвеев, считавшийся воспитателем матери Петра I, царицы Натальи Кирилловны, никогда не пользовался таким влиянием и возможностями, никогда не знал подобных почестей. От чего это зависело — от таланта, энергии боярина?
Об организаторских способностях Б. М. Хитрово действительно можно говорить, но, занимаясь делами политическими и военными, он одинаково и выигрывал и проигрывал данные ему поручения. Вопрос другой, что ни один проигрыш не пошел ему во вред, не вызвал царского недовольства или опалы. В русской истории с ним связано основание Симбирска. Был он отправлен в 1648 году тогда еще девятнадцатилетним царем Алексеем Михайловичем «для строения новых городов от реки Берша до реки Волга». Не удалось ему посольство в Польшу, зато с успехом принимал он участие в осаде Смоленска, взятии Минска, Вильно, Ровно и Гродно. Сорока одного года — по тем временам возраст немалый — участвовал во взятии Динабурга, Кокенгаузена, Риги и в войне со Швецией.
Между тем доводилось Б. М. Хитрово ведать и Земским приказом, и приказом Новой чети, и Челобитным, а с 1657 года — Оружейной палатой, имевшей совершенно особое значение в развитии русского искусства.
Своими первоначальными функциями хранилища и мастерской царского оружия палата ограничивалась очень недолго. В нее вслед за оружейниками и кузнецами одни за другими приходят чеканщики, златописцы, ювелиры, золотых и серебряных дел мастера, мастера росписи и украшения книг, басменного и финифтяного дела, все виды художников — от тех, кто занимался расписыванием знамен, стягов, «палаток», до иконописцев и живописцев, наконец, строители — каменных дел мастера и плотники. Оружейная палата занималась вооружением русской армии, выполняла заказы для собственно царского обихода, крупнейшие заказы городов и монастырей по всему Русскому государству и даже за его рубежами. Здесь складывается специальная система учета мастеров, живших и работавших в других городах. Все они проходили при Оружейной палате своеобразное испытание в мастерстве и в случае появления больших по объему работ вызывались для участия в их исполнении, причем ответственность за приезд каждого, скажем, иконописца или каменных дел мастера нес соответствующий воевода.