– Девушка, – обратился к Наде инвалид, приблизившийся к ней почти вплотную, – можно вас на минуту?
– Нет, нет, – отработанно улыбнувшись, бросила Надя и пошла дальше.
Мужчина, однако, не отстал, не успокоился, а, наоборот, вдруг резко бросился вперед, одним прыжком догнал Надю и схватил ее за руку.
– Что вам? – испуганно крикнула она, шарахаясь в сторону. – Что вам нужно? Я буду кричать!
Не говоря ни слова, мужчина сильно дернул ее к себе.
Надя, стараясь удержать равновесие, качнулась в обратную сторону и ударилась локтем и головой об угол дома.
– Ой, больно! – вскрикнула она, прикрываясь свободной рукой. – Пусти, псих ненормальный!
Инвалид притянул Надю к себе и попытался схватить за голову.
Тут-то каблук и отломался окончательно.
Надя, завизжав, потеряла точку опоры и присела, но не упустила момент и обоими кулачками ткнула инвалида прямо в промежность. Мужики этого удара боятся больше всего на свете.
Одной рукой инвалид все же ухватил ее за волосы, но тут ситуация резко изменилась.
Из-за другого угла дома появился второй мужчина. Увидев его, Надя поняла, что выхода у нее нет и ее сейчас убьют.
От страха и безысходности она заорала, зарыдала и закрыла глаза, чтобы не видеть весь этот ужас.
Гоблины Самсона, это мелкая злобная сволота, поразвлеклась на совесть. Арам с Михаилом, избитые и униженные, были выброшены на улицу с последним дружеским напутствием: если еще хоть раз они попробуют поработать на рынке – им не жить.
Кидать под крышей Самсона теперь будет один только Андрюха, продавший гоблинам своих ребят и с удовольствием наблюдавший за унижениями.
Хотя, говоря по правде, братки оказались нормальными пацанами и только постращали Арама и Михаила опустить, но не сделали этого. А несколько синяков и отбитые печенки – это почти не в счет.
На улице Арам, глядя в сторону и вытирая разбитый нос, сказал Михаилу, что ему нужно съездить к землякам и посоветоваться.
Михаил, бурно переживая происшедшее, и сам не хотел никого видеть. Развернувшись, он быстро пошел куда глаза глядят.
А что зря переживать? Жизнь дала трещину, заработки кончились, нужно что-то решать.
Погруженный в путаные, невеселые мысли, взвинченный до предела, Михаил сам не заметил, как снова вернулся к рынку. Чтобы обойти его стороной и ни на кого не нарваться в таком позорном виде, свернул в один из дворов.
Попадись ему сейчас кто-нибудь из тех гоблинов – убил бы, не раздумывая. Убил бы и свалил из города к чертовой матери.
Вздрагивая от переполнявшего его бешенства, Михаил завернул за угол единственной в этом районе пятиэтажки и увидел, как высокий сухой парень жестоко расправляется с девчонкой.