Но при первых наших собраниях в Маршеме мы ничего об этом не знали. Во время полнолуния в склепе собиралось, чтобы выпить, множество принаряженных господ. Среди них был и я с вашим дедом.
— Неужели и мой дед участвовал в этом балагане? — удивился Девениш.
— Да, поначалу так и было. Вашему деду вскоре надоело, и он перестал туда ходить. Ну а я ходил. Вспомните, я был молод, искал развлечений, но Бьюфорт Харрингтон начал мало-помалу подводить дело к настоящей черной мессе.
Появились черные свечи, перевернутый крест над оскверненным алтарем, священник стал читать текст богослужения наоборот, от конца к началу. И вот однажды я увидел на алтаре привязанную девушку, на ее голом животе стояла чаша для причастия. Бьюфорт Харрингтон надел маску дьявола с рогами, а Леандр выступал прислужником и размахивал кадилом. Под конец обряда Харрингтон-старший потребовал от нас всех под страхом смерти хранить тайну. К моему удивлению, его поддержали почти все.
Я был уверен, что в следующий раз дьяволу будет принесена кровавая жертва и то, что началось как игра, кончится убийством. Вернувшись в Трешем-Холл, я тут же пошел к вашему деду и все ему рассказал, включая свои опасения. Он пришел в ужас. Пойми, он был человек грубый и жесткий, даже жестокосердный, но он не был порочен. Убийства он бы не потерпел.
Он послал за Бьюфортом Харрингтоном и потребовал закрытия клуба. Граф заявил, что в противном случае он как заместитель лорда-наместника не колеблясь применит данные ему полномочия. Дело могло кончиться тем, что некоторые из главных действующих лиц клуба были бы повешены за богохульство.
Бьюфорт Харрингтон, брызжа слюной, кричал, что милорд может ему запретить, но придет день расплаты и милорд кончит на гильотине, а мне придется ответить за то, что донес. Ваш дед, как всегда, одержал верх. Он пообещал Бьюфорту Харрингтону замять дело. Уходя, тот, глядя мне в глаза, прокричал, что очень скоро дьявол покарает меня за предательство. Милорд воспринял эти угрозы серьезно и сказал, что, как ему ни жаль, я должен срочно уехать, потому что Бьюфорт Харрингтон не успокоится, пока не убьет меня.
Милорд знал, что я мечтаю открыть школу, и, снабдив меня некоторой суммой, отправил в Лондон. Мало того, он помог бежать из дома, где она был несчастлива, той, которая стала потом моей женой, это ее портрет над камином. С того дня, как я получил от милорда последнее письмо, и до вашего приезда я ничего больше не слыхал о Трешем-Холле.
Я поменял фамилию на Касл, потому что в Ангаии я нашел свое счастье. — Де Каст-лен, мгновение помолчав, медленно проговорил: — Я рассказал вам все. Надеюсь, это вам поможет.