— Как я и подозревал, — сказал Девениш, — Леандр Харрингтон возобновил собрания в склепе, сейчас там отправляют черную мессу. Дьяволу приносятся кровавые жертвы, исчезло несколько девушек, и у меня есть основания полагать, что двоих мужчин убили, чтобы не дать им донести властям.
Де Кастелен, вздохнув, мрачно произнес:
— Это, наверное, о нас с вашим дедом
Шекспир сказал: «Мы лишь придавили змею, но не убили».
— Откуда вам было знать, что через столько лет все повторится?
— Конечно. Кстати, вы женаты?
— Нет, — сказал Девениш и неожиданно для себя добавил: — Но намерен скоро жениться.
— Ради себя и вашей будущей жены, будьте осторожны. Вы в опасности, милорд.
— Называйте меня Хэл, как раньше. Я уже встречался с опасностями и, как видите, жив.
— Хэл, не стоит недооценивать поборников дьявола. Они ни перед чем не остановятся. А если уже убивали…
Де Кастелен прав. Во всем нужны мера и осторожность. Он будет иметь это в виду, когда вернется в Большой Трешем, вооруженный новыми сведениями.
И прежде всего он займется этим разговорчивым болваном, сэром Тоби Клариджем, которого ждет печальная участь его покойного друга, если не помочь ему. Но что-бы получить эту помощь, сэру Тоби придется проглотить несколько горьких пилюль.
В округе все только и говорили что о приеме, который устраивает лорд Девениш. Ходили слухи, что он ненавидит Трешем-Холл: старики рассказывали, что его дед относился к нему бесчеловечно и в день его похорон молодой лорд поклялся, что его ноги больше здесь не будет. Однако же он здесь и уезжать пока не собирается.
Громадный дом готовился к наплыву гостей. Парадные комнаты были отперты и вычищены, сняты чехлы с канделябров, статуй и картин. По подъездной аллее сновали повозки и фургоны, спешили грузчики, таща провизию, белье и все необходимое для приведения дома в надлежащий вид.
Граф приехал в Лайфорд сразу после возвращения из Лондона, за несколько часов до того, когда ожидался приезд мисс Фолкнер. Это было кстати, потому что он хотел поговорить с Друсиллой срочно и наедине. Ее он нашел на лужайке, где она пила чай со значительно окрепшим Гилсом, который, увидев его, весело закричал:
— Может, я вас покину? У меня есть кое-что интересное почитать, вы, надеюсь, не обидитесь, если я исчезну.
Губы Девениша дрогнули. На этот раз у Гилса получилось лучше, чем прежде.
— Он понял меня правильно, — произнес граф. — Я в самом деле хотел остаться с вами вдвоем. Хочу попросить вас об услуге, причем об этом не должен знать ни он, ни кто-либо еще.
Девениш вытащил из внутреннего кармана сюртука письмо и протянул Друсилле. Та молча взяла его.