Если до этого он казался совершенно раздавленным, безвольным, несчастным, как побитая собака, униженно просящая хозяина о прощении, теперь его черты отвердели. Антон Степанович смотрел в спину Меликханова с такой ненавистью, что мне показалось — еще немного, и у того пиджак на спине задымится. Я не сомневалась: если бы от него зависела жизнь нового начальника, Карабас уничтожил бы его в ту же секунду.
Мне стало неловко, как будто я случайно подсмотрела непристойную сцену. Я тихонько притворила дверь и отошла от нее в сторонку.
Прошло не больше минуты, дверь распахнулась, и из кабинета вышел Меликханов. Он прошел мимо меня, не заметив, и скрылся в своем кабинете… то есть в бывшем кабинете Карабаса.
Я выждала еще пару минут, постучала в дверь переговорной и робко приоткрыла ее:
— Антон Степанович, вы меня вызывали…
Я ожидала увидеть все, что угодно.
Ожидала застать Карабаса раздавленным, рыдающим… Или красным от ярости. Может быть, даже болтающимся в петле. Но он совершенно спокойно сидел за столом и с невозмутимым видом просматривал бумаги. Услышав мой голос, он поднял глаза и деловито осведомился:
— Вы принесли материалы по «Импульсу»?
— Да, конечно… — Я положила перед ним папку.
В этот день я все же вспомнила про обеденный перерыв и отправилась в ближайшее к нашему банку бистро «Мурена». Кормили там неплохо. Однако не успела я заказать бизнес-ланч (в него на этот раз входили суп-пюре из лососины, блинчики с сыром и кофе), как к моему столу подошла Лариса Ивановна.
У меня, разумеется, сразу пропал аппетит.
Лариса — моя непосредственная начальница и дикая, просто фантастическая стерва. Не подумайте, что я голословно утверждаю, про это все знают. Человека унизить, стереть в порошок — ей что нам с вами чихнуть. И еще при этом она получает удовольствие. И вроде бы внешность у нее приятная — симпатичная женщина (сорока ей точно нет, а выглядит и того моложе), миниатюрная блондинка с точеной фигурой, а вот поди ж ты, никого эта внешность не обманывает. Стоит только поглядеть Ларисе в глаза, сразу все становится ясно. Глаза у нее очень светлые и колючие, как две льдинки.
Всем известно, что со стервами-начальницами лучше не вступать ни в какие внеслужебные отношения. И на работе спорить с ними — боже упаси! Но и в друзья нельзя набиваться. Разговаривать всегда ровным тоном, без улыбки. Если распекает — не оправдываться, а согласно кивать — мол, вы во всем правы, а я кругом виновата. Но я исправлюсь. Если похвалит — скромно потупиться — не заслужила, мол, благодарствуем за доброту вашу, век помнить будем…