С отходом Рабии в сторону Жан-Пьер активнее стал проявлять себя. Он был нежен и предупредителен с Шанталь и вместе с тем внимательно и с любовью относился к Джейн. Именно он настоял на том, чтобы подкармливать Шанталь кипяченым козьим молоком, когда та просыпалась ночью. Для этого Жан-Пьер из своих медицинских запасов соорудил детский рожок и при необходимости сам вставал ночью. Конечно, Джейн всегда просыпалась, когда Шанталь начинала кричать, и уже не ложилась, пока Жан-Пьер кормил дочь из рожка. Но все это было не столь утомительно, и в конце концов Джейн избавилась от ощущения крайнего изнеможения и отчаяния, которые так мучили ее.
В результате, хотя над Джейн все еще довлела озабоченность и неуверенность, она нашла в себе силы для терпения, которые, видимо, дремали в ней, но о которых прежде она даже не догадывалась. Хотя это не были глубокие инстинкты или уверенность в своих потенциальных способностях, Джейн черпала в этом силы для того, чтобы с достоинством преодолевать каждодневные испытания. Джейн ловила себя на мысли, что даже сейчас она почти на час, нисколько не тревожась, могла отлучиться от Шанталь.
Приблизившись к скоплению домов в центре деревни, женщины постепенно исчезали за глиняными стенами дворов. Чтобы попасть к себе в дом, Джейн пришлось спугнуть целую стаю кур да еще отогнать в сторону тощую корову. В доме находилась Фара, которая при свете лампы старалась убаюкать Шанталь. Ребенок еще бодрствовал и, видимо, очарованный пением девушки, разглядывал ее широко раскрытыми глазами. Это была колыбельная с простыми словами и сложной восточной мелодией. «Какой симпатичный ребенок, – подумала Джейн, – с пухлыми щечками, маленьким носиком и голубыми-преголубыми глазами».
Она велела Фаре приготовить чай. Девушка была на удивление застенчивой. Когда она стала работать на иностранку, на первых порах ей с трудом удавалось преодолевать страх. Со временем это возбуждение прошло, и страх перед Джейн превратился в восхищение и преданность к ней.
Несколько минут спустя вошел Жан-Пьер. Его широкие штаны из хлопка и рубашка были в грязи со следами крови. На его длинных каштановых волосах и темной бороде виднелись следы пыли. Выглядел он уставшим. Жан-Пьер был в деревне Кхени, в пятнадцати километрах вниз по долине, чтобы оказать медицинскую помощь пострадавшим от воздушного налета. Джейн приподнялась, чтобы поцеловать его.
– Ну, как там было? – проговорила Джейн по-французски.
– Плохо, – он нежно прижал ее к себе, после чего наклонился над колыбелью Шанталь. – Хелло, крошка – Он улыбнулся, а Шанталь что-то пролепетала в ответ.