Самый богатый человек всех времен
стоял у окна кабинета, находящегося на самой вершине самого высокого здания в мире и смотрел на самый главный город планеты, раскинувшийся внизу.
Биография Дж. П. Ротвеллера была известна любому гражданину США — идеальный образец того, как можно осуществить американскую мечту и правильно распорядиться ее плодами.
В «Иллюстрированной энциклопедии маленького американца» (том «Наши великие соотечественники») о мистере Ротвеллере была помещена восторженная статья.[8]
Сколько же ему лет? — прикинул Гальтон, когда старик обернулся. За девяносто. Должно быть, интересно жить так долго, да еще во времена, когда мир стремительно меняется. Многое, что показалось бы родителям Джей-Пи сказкой Шехерезады, для их отпрыска стало повседневной реальностью: автомобили, аэропланы, радиоволны, да и сам этот небоскреб, на окна которого как раз наползало ленивое облако. О чем думал хозяин кабинета, глядя сверху вниз на столицу современного мира? Быть может, вспоминал другой Нью-Йорк, двух-трехэтажный, булыжный, лошадиный, в окаеме деревянных мачт вдоль пирсов Гудзона и Ист-ривер?
Однако, что помнил древний старик, а что предпочел забыть, да и сам ход его мыслей были для Гальтона тайной за семью печатями. Сухое, в глубоких складках лицо магната показалось молодому доктору абсолютно непроницаемым. Автор слащавой статейки из детской энциклопедии не соврал: здоровье у долгожителя было завидное. От всей его фигуры веяло закаленностью векового дерева — наполовину высохшего, но еще полного жизни. И, как два свежих листка на фоне тусклой коры, — зеленоватые глаза, рассматривавшие посетителя с нестарческой зоркостью. Можно было не сомневаться, что уж для этого-то взгляда мысли тридцатилетнего мальчишки никакая не тайна.
И хозяин, и приглашенный стояли, глядя друг на друга. После первого почтительного приветствия Норд ничего не говорил и не двигался — инициатива должна была исходить от старшего. Пауза тянулась, тянулась, сделалась невыносимо длинной. Но мистеру Ротвеллеру она, кажется, не была в тягость. Вероятно, он существовал в каком-то собственном масштабе времени, отличном от общепринятого.
Минут, наверное, через пять или даже шесть древнее дерево наконец качнуло веткой — Джей-Пи показал гостю на стул.
Сели.
— Вы желаете знать, из-за чего я вас вызвал, — сказал миллиардер. Пожевал морщинистыми губами. — Из-за вашей статьи о гениальности.