Она привела его в китайский квартал, расположенный неподалеку от Шафтсбери-авеню, где телефонные будки были похожи на маленькие пагоды, в супермаркетах продавались деликатесы пятидесятилетней выдержки, улицы напоминали старинные переулки Гонконга, а их названия были означены по-китайски, равно как и по-английски. Здесь практически не было туристов, а улицы, по большей части пешеходные, были запружены китайцами, переговаривавшимися между собой пронзительными голосами. Это был другой мир. Такое ожидаешь увидеть скорее в Нью-Йорке, но никак не в Лондоне. И все же, оборачиваясь назад, Ребус видел театры на Шафтсбери-авеню, коптящие красные автобусы, слышал, как панки бранятся между собой ломающимися голосами.
– Вот мы и пришли, – сказала Лиза, останавливаясь у дверей ресторана на углу улицы. Она распахнула дверь, приглашая его проследовать в прохладный зал. К ним сразу же приблизился официант и проводил в полутемную кабинку. Официантка, улыбавшаяся одними глазами, протянула каждому меню. Официант вернулся с картой вин, которую положил перед Ребусом.
– Не хотите выпить чего-нибудь, пока выбираете еду?
Ребус вопросительно взглянул на Лизу Фрейзер.
– Джин с тоником, – ответила она, не раздумывая.
– Два джина с тоником, – сказал Ребус, но тут же пожалел об этом. Он терпеть не мог можжевеловый запах джина.
– Меня очень взволновало это дело, инспектор Ребус.
– Пожалуйста, зовите меня Джон. Мы ведь сейчас не на работе.
Она кивнула:
– Я хотела поблагодарить вас за то, что разрешили мне ознакомиться с материалами по делу. Думаю, что у меня уже вырисовывается интересная картина… – Она сунула руку в сумочку и достала оттуда пачку разноцветных карточек, разложенных по алфавиту и скрепленных большой скрепкой. Карточки были исписаны тоненьким аккуратным почерком. Она уже было собралась начать читать, но Ребус перебил ее:
– Может, сначала мы все-таки сделаем заказ?
Она не сразу поняла его, но потом улыбнулась.
– Простите, – сказала она, – все дело в том, что я…
– Очень взволнованы. Вы уже говорили.
– А разве полицейских не охватывает волнение, когда им кажется, что они нашли ключ к разгадке?
– Практически никогда, – проговорил Ребус, делая вид, что изучает меню. – Мы рождены пессимистами. Нас не охватывает волнение до тех пор, пока виновная сторона не будет водворена за решетку.
– Это любопытно. – Она так до сих пор и не открыла меню. Карточки лежали посредине стола. – Мне-то казалось, что людям вашей профессии просто необходимо быть оптимистами, иначе вы будете все время думать, что вам никогда не удастся раскрыть преступление.