Несколько девчонок принялись играть в классы прямо на дороге. Прыг-скок, юбочки вверх-вниз… Ну, где же ты, Дженни, я так тебя хочу! Иди к Келвину, Дженнифер. Келфин тепя штет, тефочка, ити к нему. Вот она! Девчонки тут же замахали ей – дуй к нам! Все ее ровесницы, все до одной, – хорошенькие. И начались хиханьки и хаханьки.
– Ну, у нее телеса! Когда она кричала, груди так и ходили вверх-вниз, будто море какое! Сколько же они должны весить! Представляю, что о ней думают мужчины.
Синтия, лучшая подруга Дженни, раздвинула воздух руками, будто плыла брассом.
– И что ты к ней прицепилась? Ну, наградил Бог человека большими грудями – что же, на нее теперь никто и глаз не положит? И вообще, она-то чем виновата?
– Но ни один мужчина к ним прикоснуться не пожелает – это точно. Только если уж совсем с приветом.
– На вкус и цвет товарищей нет. Может, какой-нибудь араб и клюнет.
– Ты-то откуда знаешь? Неужто с мальчиком такой серьезный вопрос обсуждала?
Девочки прыснули со смеху, и Дженни вместе с ними.
– Все может быть, – ответила она.
– Ты? С мальчиком? Ты бы давно нам рассказала, было бы что.
– Ничего я ни с кем не обсуждала. Дурочки! Но, возможно, кто-то как раз от таких балдеет. А что? У нас про это вообще знаний ноль.
– А моя сестра…
– Опять твоя сестра! Все уши прожужжала своей сестрой! Да она, небось, сама еще не пробовала. А хвалиться мы все умеем.
– А вот и пробовала. Спорим, пробовала? Я и парня того знаю. Как-то вечером их засекла.
– И что они делали?
– Обнимались, целовались, звуки чудные издавали.
– Но они стояли? – решила уточнить Синтия.
– Да.
– Значит, ничего такого не было. Стоя этим не занимаются.
– Почему?
– Потому что этим занимаются лежа. Ты в кино видела, чтобы кто-нибудь это делал стоя? Стоя только целуются.
– Дурочка ты.
– Ну да. А ты умная. Будешь это делать стоя – вмиг на полу очутишься.
– А я тебе говорю, они это делали стоя. Он задрал ей юбку, а у самого штаны были спущены до колен. И что это, по-твоему, было?
Я не спеша вышел из кафе. Спокойный, расслабленный – в этих краях оказался совершенно случайно. Но сердце в груди порхало, словно бабочки на балетной сцене. Моего приближения девочки не заметили. Во всяком случае, Дженни. Чтобы привлечь ее внимание, пришлось кашлянуть. В горле запершило. Я даже по-настоящему откашлялся, чтобы его прочистить. Тут Дженни увидела меня, и на ее лице отразилось удивление, а еще одна маленькая стервочка захихикала. Тотчас захихикали и остальные – все, кроме Дженни, моей прелестной Дженни. Она была слишком хорошо для этого воспитана. Я стиснул кулаки – и даже не покраснел.