— Плохие дела, — в кухне появился полковник Фаст. Был подвижен и энергичен, чувствовал себя, видно, как гончая, берущая след.
— Хуже не бывает, — подал я голос. — Почему у академика телохранителя не было?
— Был он, Дима, был, — хныкнул сотрудник службы безопасности НИЦ. Только Алексей Алексеевич на ночь его домой… — махнул рукой. — Порядок должен быть во всем, а здесь…
— Порядок — это когда все покойники, — вспомнил свое путешествие в будущее.
— Что? — не понял Денис Васильевич. — Кто у нас ещё покойник?
Я отшутился: все мы мертвецы — в перспективе. Господин Фаст глянул на меня с некой потаенной мыслью, задумчиво пожевал губами:
— А как ты здесь оказался?
— Гуляли с Анечкой, — отвечал я. — Решили зайти в гости к дедушке. И вот… зашли.
— Теперь бы выйти, — многозначительно проговорил полковник ГРУ.
— То есть? — насторожился я.
— Где гуляли-то? — с нездоровым оживлением поинтересовался. — Городок у нас маленький. Запомнить нетрудно, особенно для бывшего диверсанта. Не танцевали ли часом в ДК? — Сделал интригующую паузу. — Вальс? Или твой, Дима, любимый танец jig?
Услышав это, я попытался сохранить хладнокровие. Спокойно, сержант, ничего страшного не происходит. О jig только ленивый не знает. Во всяком случае, отцы-командиры «Салюта-10» были в курсе: однажды я переминался на сцене, участвуя в культурной программе по случаю 23 февраля. Мои танцевальные «па» боевые товарищи встретили гомерических хохотом, а потом ничего — попривыкли и даже провожали аплодисментами.
— Сегодня в ДК не танцевали, — заскучал я. — По проспекту Ленина гуляли. Туда — сюда.
— Туда — сюда, — рассмеялся господин Фаст. — А меня предупреждали, парень ты с юмором, самостоятельный, — опустил на мое плечо руку. — Дима, хватит валять дурака. Мы вместе — мы одна команда.
— Одна команда?
— Хочешь играть свою игру, — навис обрюзгшим лицом актера второго плана. — Не советую.
— О чем речь?
— Ты помогаешь нам, мы — тебе.
— «Крота» я пока не нашел, — огрызнулся. — Чем могу вам помочь?
Этот вопрос ввел в заблуждение сотрудника разведки, он решил, что я готов сотрудничать. Впрочем, я был не против, но с одним условием, чтобы мне толком объяснили, что происходит на самом деле? Вакханалия событий. Даже мой бронебойный ум не способен их осмыслить.
— Хорошо, Дима, — согласился с моим условием полковник. — Твое право знать то, что ты должен знать.
Формулировочка мне понравилась своим жизнерадостным идиотизмом: «Твое право знать то, что ты должен знать». Интересно, какие у меня права? И что нового могу узнать?
Эти вопросы я уже задавал в служебном авто, на котором мы направлялись в НИЦ. Там, по утверждению Дениса Васильевича, нам будет проще найти общий язык. Как можно найти общий язык с тем, у кого завязаны руки? Хотя они были свободны, однако невидимые путы держали меня, чувствовал, намертво. Было такое впечатление, что некая лукавая сила постоянно встряхивает перед моими глазами разноцветные сланцы, и возникает картинка совсем иная, чем прежде.