Она просто начала все сначала. Первые семь лет ее жизни стали предысторией, такой же неясной, как и предыстория обычного человека – смутное время, пережитое и забытое.
Будущему предстояло открыть, кто она.
* * *
Деймероны назвали свою дочь Елизабет в честь ирландских тетушек, кузин и бабушек. Она была красивым ребенком. Таким красивым, что по сути дела почти со дня рождения стала частью длительной войны, которую вели ее родители со дня своей свадьбы.
Боб Деймерон был красивым мужчиной и большим любителем женщин. Ростом он был чуть выше шести футов, лысеющий со светлыми волосами и приятным цветом лица. В его глазах была усмешка, а манеры были изысканны и несколько забавны. Наготове у него всегда были ирландские шутки на любовные темы, подходящие для любой ситуации.
Боб был популярным и успешным торговым представителем одной из фирм Луизианы, которая производила кухонное оборудование и небольшие приспособления, облегчающие труд домохозяек. Он был также хорошо известен в городе как местный политик, который собирал голоса, чтобы получить билет демократа, делая много шума из мелкого покровительства своим избирателям, из всего – от помощи владельцу магазина с небольшим кредитом до того, чтобы самолично удостоверяться, что мусорщик тщательно убирает аллеи в его районе, не оставляя пустых бутылок и консервных банок. Никто из тех, кто знал Боба Деймерона, не мог понять, как такой подтянутый, мускулистый любитель жизни мог жениться на таком сухом существе без чувства юмора, каковым была его жена.
Флора Деймерон никогда не обладала ни личным обаянием, ни интересом к чему бы то ни было. Она проводила все время или моя и перемывая скромный дом, которым владел Боб в рабочем районе, или запираясь на кухне, куда не допускались ни ее муж, ни дочь. Ходили слухи, что Флора принесла с собой приданое, которое было совершенно необходимо Бобу именно во время его женитьбы. Что было несомненно, если и не доказано, так это то, что у Боба было много приключений до его женитьбы и много после. В своем бизнесе и по политическим делам он встречал десятки женщин. Он испытывал свое физическое очарование на многих из них, многим он щедро уделял свои время и энергию, ограничиваясь, правда, только замужними женщинами, так как только они имели благоразумие понять ограниченность его обязательств перед ними и оценить это.
Боб не выставлял напоказ свою супружескую неверность. Наоборот, он использовал весь свой такт и ум, чтобы скрыть это как можно лучше. Несмотря на это, его далеко неглупая жена не была в неведении. Хотя она и не обвиняла его в лицо, ибо негласные законы этикета предписывали именно такое поведение жены, ее подозрительность и недовольство проявлялись в ненависти к Америке, за чем стояла плохо прикрытая ревность к мужу.