– Думаешь? Эх!..
Осклабившись, богатырь вдруг вскинул излучатель и выплеснул из жерла длинную струю огня, прогулявшись ею по экранам, чуть дольше задержавшись на пульте, но тщательно обогнув фигуры Воителей, благоразумно застывших в статуи. Затем единым махом сорвал со спины громоздкие батареи и массивный генератор Щита, обрушив все это на пол. Излучатель, впрочем, снимать не стал.
– В обмен, – пояснил он окаменевшему Мону. – Пользуйтесь!
И следом за товарищами протиснулся в смутную щель, тотчас затянувшуюся за его спиной. Но даже налегке ему пришлось пробираться боком, скрежеща латами по стенкам.
Разумеется, первой двигалась Бэла, на пару с Эриком раздвигая странный канал. Пока все проходило гладко, хотя довольно медленно. Пожалуй, тут не побегаешь, – шагом, да и то не скорым.
– А почему тем же способом не протолкаться к выходу? – поинтересовался Рон.
Кстати, ему тоже приходилось сейчас выкладываться, во всю мощь сдерживая смыкающиеся невдалеке от ведьмы стенки. Другого на его месте могло защемить сразу же, а богатырь даже старался приотстать, чтобы другим стало вольготней. И значит, тоже помогал строить коридор. Впрочем, тот больше смахивал на капли пропихиваемую сквозь инородную среду.
– Потому что такие ходы открываются лишь в глуби Лабиринта, – напряженным голосом откликнулась девушка, больше озвучивая Тигра, чем собственные мысли. – И еще в центре Огранды, вблизи священной Горы. Улавливаешь связь?
Вплотную за ведьмой теперь следовал Уорд, истово, но без лишней назойливости опекая ее. И эта картинка всколыхнула в Эрике новый пласт: вспомнилось, как верзила-Крог, видом и ухватками похожий на свирепого зверя, вот так же, самоотверженно и бескорыстно, оберегал Зию, заслоняя Кобру от нападок врагов, среди которых, кстати, хватало и его родичей. Наверное, Уорд впрямь ценил красоту сильнее жизни, потому и угодил в эту странную компанию.
Кроме навыков проходчика Тигру приходилось заново осваивать ориентирование в этой загадочном слое, видимо, вплотную прилегающем к реальности, – частью вспоминая, частью обучаясь на ходу, чтобы не завести своих подопечных бог… вернее, дьявол знает куда. С не меньшей натугой, чем в здешний неподатливый материал, протискивался он в свою память, отчаянно стараясь выковырять из нее любые крупицы, могущие сейчас пригодиться. И строил в сознании ту мысленную схему, которая прежде удавалась ему с такой легкостью. И рисовал на ней свой путь, едва не каждую секунду отмечая нынешнее положение, – лишь бы не промахнуться.
Как ни медленно они брели, линия, указывающая их продвижение, мчала через коридоры, помещения и этажи Лабиринта будто угорелая, напрямик и напролом. Эрик ощущал себя словно в кабине колесника, на полной скорости несущегося по незнакомой дороге, да еще при плохой видимости, когда едва контролируешь ситуацию, полагаясь не столько на умение и реакцию, сколько на удачу. Не промахнуться, не промахнуться…