– Мои люди будут готовы, – произнес он мрачно.
– Есть иной выход, если только у нас хватит смелости им воспользоваться, – сказал Хоу.
Ветер дул все сильнее, тучи клубились над головой. Джон сунул руки в карманы штанов.
– Не можем ли мы причалить к ближайшему берегу?
– Нет, они возьмут нас на абордаж, прежде чем мы найдем безопасную гавань.
– Тогда что мы можем сделать? – закричал Джон, перекрывая завывания ветра, становившегося с каждой минутой все более свирепым.
Капитан ткнул пальцем куда-то в юго-восточный край неба:
– В канале разыгрывается самая страшная буря, какую только можно себе представить, если я ошибаюсь, можете считать меня салагой. Мы могли бы повернуть в самое ее сердце, Джон Гилберт.
– И голландцы за нами не последуют, – задумчиво произнес Джон.
– Мы почти наверняка утонем, Джон, в том числе и женщины.
– Но это шанс на спасение, – ответил Джон.
Роберт Хоу пожал плечами:
– Только если на нашей стороне святые, чтимые нашей старой доброй церковью, иначе мы станем добычей дьявола.
Анна цеплялась за край капитанской койки, а раскачивавшиеся фонари бросали странные желтые отсветы на лица Бет и Кейт, бледные от приступа морской болезни. Корабль нырял во вздымающиеся валы, а обе женщины держались за маленький столик, привинченный к полу. Джозеф хотел привязать их к нему, чтобы качка не повредила их кости, но женщины отказались.
– Лучше остаться в живых с переломами, чем потонуть, как крысы, – сказали они.
Глаза Кейт были закрыты, губы ее шевелились, и Анна понимала, что девушка молится. Даже Бет смотрела на планки потолка, будто надеялась увидеть сквозь него Господа и его ангелов. Похоже было, что женщины могли только молиться, в то время как мужчины делали все возможное, чтобы удержать корабль на плаву.
Но Анне Гаскойн этого было мало. Она готова умереть, но только вместе с Джоном Гилбертом.
Анна решила вскарабкаться на палубу и теперь прилагала все силы к тому, чтобы открыть дверь каюты. Ее встретила сплошная стена дождя, окатила ее плечи, обожгла лицо. Ценой отчаянных усилий, она выбралась на палубу и теперь, стоя на коленях; пыталась закрыть за собой дверь.
Было почти невозможно что-нибудь увидеть, но ей все-таки удалось смутно разглядеть капитана и еще одного английского моряка на передней палубе. Оба они налегали на рулевое колесо, стараясь направить нос корабля по ветру. На мгновение до нее донеслись отчаянные вопли людей, скованных цепями внизу, но они потонули в треске расщепляемого дерева, когда лодка сорвалась с места и, просвистев мимо нее, оказалась за бортом.