Расстроенный критикой своего наряда, который, по его мнению, был подобран со вкусом, Борода уже поворачивал назад, когда Лупар его вновь окликнул:
— Да, как там малыш Мимиль?
— Нормально, он с нами в деле.
— Разумеется, я знаю это. Послушай: когда пойдем на дело на набережную, ты ему подыщешь школьную форму, понятно?
— Ясно!
Он опять было дернулся, чтобы уйти, но Лупар его задержал:
— Подожди еще. Что с другим делом?
— В ночь с субботы на воскресенье.
— Этого типа легко узнать?
Заметив удивленный вид Бороды, Лупар раздраженно добавил:
— Черт возьми, я спрашиваю это не для себя, ребята легко его вычислят?
— Невозможно ошибиться: здоровый как дуб, бородка веером вокруг забавной башки, короче говоря, такого трудно спутать с кем-нибудь…
— Идиот! — сказал Лупар. — Тише, этого достаточно.
Лупар пальцем дотронулся до руки Бороды:
— Билеты первого класса для всех…
— Сколько нас будет?
— Пять или шесть…
— С дамами?
— Нет, только моя милочка… но поверь мне, скучать нам не придется!
И закончив на этом разговор, Лупар продолжал свой путь. Некоторое время спустя он остановился возле второго по счету дома на улице Гут-Д'ор, вполне приличного, можно даже сказать элегантного, на лестнице парадного которого лежал красивый широкий ковер.
Он вошел в дом. Проходя мимо комнаты консьержки, Лупар крикнул:
— Я к Жозефине.
Поднявшись на шестой этаж, Лупар постучал в дверь напротив лестницы. Никто не ответил. Подождав, он постучал еще раз. Но и вторая попытка была напрасной. Тишина за дверью начала выводить Лупара из себя.
Уже полгода, как Жозефина, смазливая уличная проститутка Бельвиля, была любовницей Лупара. Он познакомился с ней на одном из тех балов, которые устраиваются во время народных гуляний в предместье. Жозефина показалась Лупару очень соблазнительной и грациозной, и он не замедлил завладеть этим роскошным цветком.
По правде говоря, Жозефина не могла пожаловаться на поведение своего любовника и хотя тот иногда требовал от нее слепого подчинения, но все же никогда не третировал ее с той жестокой грубостью, которая отличает большинство его собратьев. Но, с другой стороны, конечно, если у Жозефины до этого возникали мысли начать жить честно и по совести, то сейчас, когда она встретила Лупара, с ними нужно было расстаться.
Она не могла не знать, что тот не брезгует кражей, может пойти на разбой или что-то более серьезное ради возможности жить на широкую ногу.
Кто знает, может, Жозефина при других обстоятельствах была бы добропорядочной женой и матерью? Но жизнь ее повернулась по-другому. Она стала любовницей главаря банды, от чего, впрочем, испытывала определенную гордость.