Молодой человек вытащил из кармана часы:
— Уже осталось даже меньше пятнадцати минут, если быть точным, тринадцать…
— Но постойте, все ли меры предосторожности приняты?
— Подумаешь, меры предосторожности, с Лупаром это бесполезно!
— Вы шутите?
— Осталось одиннадцать минут…
— Просто с ума сойти!
— Не больше восьми минут.
— Понятно!
— Меньше шести минут…
— Ох, какой серьезный вид! Вы видите, посетители уже уходят, и дверь закрывают…
— Еще три минуты…
— Какого черта! Вы думаете меня этим потрясти?
— Еще две минуты.
— По-моему, шутка затянулась, вам не кажется?
— Еще одна минута…
Тишину палаты неожиданно один за другим разорвали два выстрела, эхом разлетевшиеся по всей больнице.
В ответ раздался крик, полный ужаса. Мгновение царила всеобщая паника, наступил настоящий переполох, захлопали двери, со всех сторон начали сбегаться люди.
Вопли ужаса смешивались с тревожными выкриками:
— Кто стрелял?
— Ничего не заметили!
— Это невообразимо!
Перекрывая весь этот гам, кто-то хорошо поставленным голосом громко воскликнул:
— Тысяча чертей! Я весь промок! Кто бы мог объяснить, что это все значит?
Тем временем дежурный врач бросился к кровати, где в безжизненной позе лежала побледневшая до смерти Жозефина. На ее простыне проступало большое красное пятно, которое разрасталось все больше и больше.
Молодой врач быстро осмотрел раненую:
— В обмороке, — сказал он людям, окружившим его, — она всего лишь в обмороке!
И, утихомирив немного публику, позвал:
— Господин Жюв! Господин Жюв!
Рядом с ним вновь раздался все тот же хорошо поставленный голос:
— Черт возьми! Я знаю, что она всего лишь в обмороке. Первой пулей ей, наверное, задело руку, а вот, что касается второй…
Группа людей, образовавшаяся вокруг кровати Жозефины, посторонилась, чтобы дать пройти лицу, чей ответ только что прозвучал. На этот раз всеобщее изумление выросло настолько, что в палате установилась полная тишина.
Старушка, которую несколько минут назад видели дремавшей на кровати, покинула свое место, резким движением руки сорвала бинты, сбросила парик, и перед глазами публики возникло энергичное и абсолютно спокойное лицо инспектора Жюва.
— Я все понимаю, но откуда взялся этот душ, который я был вынужден принять, когда Лупар стрелял из револьвера? Я промок до костей!
Врач-практикант коротко объяснил:
— О, ничего страшного, взгляните: Жозефина лежала на резиновом матраце, наполненном водой, согласно методике, которая обычно применяется в данных случаях. Одна из пуль, по-видимому, и задела матрац.
— А я принял душ? Отлично! — отозвался Жюв.
Он быстро закончил переодеваться и добавил: