– Что ж, в таком случае, Даная, давайте наслаждаться сегодняшним вечером. Будем считать, что мы прогульщики и сбежали с приема, на котором обязательно должны были быть.
Подняв с земли фонтан гравия, Томазо припарковал «феррари» и повел Данаю через старинный дворик к небольшому ресторанчику. В большом кирпичном камине горели длинные поленья, а с кухни доносились приятные аппетитные запахи. Когда они сели за столик, к ним поспешил улыбающийся хозяин, держа в руках любимое вино Томазо.
– Вы должны сесть здесь, – сказал Томазо, пододвигая стул Данаи поближе к себе, – чтобы на ваши волосы падал свет. У вас такие красивые волосы… темно-медные, с оттенком терракоты.
Смущенная его оценивающим взглядом, она отвела глаза.
– А вы знаете, почему я заметил вас на приеме? Потому что вы отличаетесь от других. Нет, не только одеждой, мое внимание привлекли ваши глаза. Вы совсем не завидовали этим женщинам в бриллиантах, когда делали фотографии; вы не завидовали ни их дорогим мехам, ни их богатым мужьям. Подозреваю, что больше всего вас интересовало одно – их успех. И в ваших глазах я прочел желание тоже добиться успеха, carina. Скажите мне, я прав? Еще я вас хочу предупредить, – добавил он, сжимая своей смуглой рукой ее пальцы. – Никогда не открывайте Брахману своих амбиций. Этот человек – эгоманьяк. – Он нахмурился, стараясь подобрать нужное выражение в английском. – Иначе он тут же схватит вас за ухо и выставит за дверь.
Они весело посмеялись вместе, как будто образ Данаи, которую Брахман держит за ухо, был самым смешным в мире, но она знала, что он был абсолютно прав.
– Тем не менее, – продолжал он, – вы не должны терять время даром.
Даная хихикнула, подавившись вином рубинового цвета.
– Вам надо начинать прямо сейчас, если вы хотите добиться успеха на следующий год. Вытаскивайте-ка ваш фотоаппарат и начинайте делать мои фотографии… Томазо Альери ест, Томазо пьет, Томазо разговаривает с хозяином своего любимого ресторанчика. Томазо рядом с молодым фотографом Данаей Лоренс – не пахнет ли здесь новым романом?
Продолжая посмеиваться, он стал придумывать заголовки к ее фотографиям.
– Говорю вам, Даная, вы смогли бы завтра же продать эти фотографии в «Огги», «Пипл» или «Пари-матч» и тогда сразу бы стали знамениты.
– Вы хотите сказать, – у нее перехватило дыхание, – вы действительно позволили бы мне сделать ваши фотографии и продать их?
– Итальянцы делают это все время, – пожал он плечами. – А почему не поступить точно так же и вам, мой новый друг?
Закрыв глаза, он застонал от удовольствия, когда хозяин ресторана поставил перед ним дымящееся блюдо с трюфелями, и Даная, еще не веря, что ей могло так повезти, схватилась за камеру.