— Любочка, вы невероятно проницательны. — Антиквар прижал палец ко рту. — Это уже мое дело, как я полагаю и что. Вы хотите продать Тюльпан Зубрику?
— А вы хотите получить ваш процент с продажи, да?
— Да, — жестко ответил Худайбердыев. — Но не только это. Я хочу избавить вас от этой вещи, Люба.
Алла почувствовала, как холод заливает ледяной водой ее ребра, живот. У нее было чувство — она тонет, захлебывается в ледяной воде. Потом ей внезапно стало жарко. Жарко от глаз Риты, широко раскрытых, глядящих на нее в упор из-под загнутых, как у куклы, черных ресниц.
— Почему? — Она уже не смотрела ни на мороженое, ни на кофе, ни на икру. — Почему вы хотите сделать это?
— Послушайте, — мягко сказал антиквар, отставляя чашку и нежно касаясь руки Аллы, слегка дрожащей. — По Москве ходят разные слухи. Они ужасны, Люба, это так. Говорят об убийстве обоих супругов. Говорят, что вас обоих убили, Евгения и вас, а вы теперешняя — это копия, подставное лицо. Если можно сделать копию с любого оригинала, с антикварной вещи любой эпохи, можно сделать и копию человека. Нет?
Он сказал это «нет» как «да». Он все знает.
Он ничего не знает! Он передает мне московские сплетни!
— Любочка, не дрожите, никто вас здесь не съест. — Тонкая улыбка искривила губы Худайбердыева под усиками. — Мы слишком хорошо знаем подробности вашей семейной жизни с Женей Лисовским. Ведь все было не так просто, правда?..
«Черт. Черт. Почему меня во все эти чертовы подробности не посвятил Беловолк. Я убью его. Черт».
— Журналисты не дремлют. Я прочитал недавно одну статейку… в одной бульварной газетенке…
«Проклятье! Горбушко!»
— Снова вылезает на свет Божий та история, вы уж простите великодушно, что я об этом заговорил. Но не поговорить нельзя. Люба, вы держите свои счета под контролем?
«Как же. Держи карман шире. Держит Беловолк».
— А вы как думаете?..
— Отлично, я так и думаю. Драгоценности храните дома?..
— Некоторые — в банковских ячейках. Особо ценные.
«Алмазное колье. Беловолк явно хранит в банке то алмазное колье. Говори так, Алка, не ошибешься. У Любы наверняка должны храниться в банке и драгоценности».
— Женя и Зубрик работали в связке, вы знали это. Алмазные разработки, на Чукотке, на Кольском полуострове, на Индигирке. Возможно, парень колоссально влип, и его убрали. Но эти бульварщики копошатся, пардон, в грязном белье. В очень грязном, Люба. — Он помолчал. Рита подцепила на кончик ножа икру, следила, как черные капли, как черные жемчужины, падают в вазочку. «Как слезы». Под смуглотой заметно побелало ее лицо, кровь отлила от щек. — Они катят на вас бочку, Люба. Речь идет о том,