— Да что это сегодня с дверями у меня не ладится? — послышалась обида из-за глянцевой ДСП. — Не впускают и не выпускают. В этом чудесном новом здании все заедает, так скоро и ширинка расстегиваться перестанет.
— Может, ты ключи от тещиной квартиры всовываешь?
— Моя теща эти чип-ключи не признает, только амбарные, и правильно делает, между прочим. Ладно, теперь твоя очередь штурмовать запор.
Воспользовавшись замешательством атакующих, Шрагин переместился в тот шкаф, где не было подарков драгоценному шефу. Тут и наевшаяся толпа повалила в отдел — от ее топота и шарканья в внутришкафном пространстве все противно вибрировало. С тех пор, как у Шрагина испортилось зрение, он приобрел необычную чувствительность к противным звукам и вибрациям. И запахам тоже. Вспотел он сейчас прилично.
Тряска наконец стихла, значит, все рабочие пчелки заняли свои ячейки в улье и теперь выковыривают дармовыми зубочистками остатки угощения. Все четко, по международным стандартам. Пора наружу. Нет, стоп. Мимо прошаркала еще одна пара ног, явно принадлежащая советскому безалаберному прошлому — Шрагин едва успел спрятать свой длинный нос обратно в шкаф.
Досчитав до трех, Шрагин вылетел из шкафа и распахнул дверь в отдел — симулируя вход человека. Теперь плавно закрыть наружнюю дверь и мягко прошелестеть на отведенное ему в теснине место. Симуляция окончена. Осталось только угомонить сердечко, перепрыгавшее всю грудную клетку.
— Как поработалось? — хихикнули где-то сбоку. — Туалетной бумаги хватило?
Этого типа он уже не обучал, сколько их тут, этих яппи, так и роятся, офисные насекомые. Попробуй, отличи их друг от друга, если рожи одинаково леденцовые и замыслы одинаково плоские…
Елки, на экране протасовского компьютера по-прежнему висит шаловливая картинка со слетающими Викиными трусиками, цепкая оказалась. Правда, сам господин тиранозавр еще не добрался до своего логова.
Шрагин, обмирая и наполовину падая в обморок, подошел к самому главному столу отдела.
— Эй, что вы тут забыли? Это, между прочим, рабочее место Дениса Петровича. — начала заградительный огонь ближайшая женщина с невероятно огромной прической. Издали прическу можно было принять за юрту.
— Значит, это место Дениса Петровича. И девушка тоже его?
Женщина с юртой на голове заметила нескромное и испуганно прижала ладонь ко рту.
— Дама, если вы позволите, я уберу все эти причандалы с экрана одним нажатием клавиши. Ну, а если вы не позволите, то воля ваша… Мы все должны понимать, что даже Денису Петровичу ничто человеческое не чуждо, что даже товарищ Протасов хочет смотреть на народ не только сверху, но и снизу, особенно если у народа хорошие ножки.