«Она всегда была такой чувствительной, такой ранимой, – думал лорд. – Это плата за ее неистовые пристрастия». Он рассматривал руку жены, которую держал в своей руке, восхищаясь, какой она была маленькой и изящной, а запястье было таким тонким. И хрупким. Именно такой считал он Изабеллу: хрупкой и нуждающейся в защите, хотя в прошлом она часто защищала себя не хуже любого мужчины.
Муж задержал поцелуй на ее ладони, потом прижал ладонь к своей щеке.
– Белла, – прошептал он.
Ему не надо было говорить еще что-то. Белла уже расшнуровывала платье, с готовностью, но слегка смущаясь, освобождалась от одежды. Несмотря на то, что он был ее мужем, Изабелла всякий раз смущалась, зная, что она желанна для него: хотя и считала себя сильной женщиной, супруг был сильнее ее, и особенно остро она чувствовала это в минуты близости, когда, вскрикивая, сдавалась ему во власть. Казалось, что она беспомощна перед ним. Он был для нее таким желанным, что ей было трудно подобрать слова, чтобы выразить это. В прошлом Изабелле пришлось столько выстрадать, что даже теперь она с трудом верила в то, что муж любил ее, только ее одну, с такой страстностью, сила которой была неподвластна даже времени.
Лорд сбросил с себя одежду, потом мягко улыбнулся и еще раз слился с ней в единое целое под тенью старых, искривленных временем дубов и раскидистых тисов.
– Белла, любимая…
Его слова успокаивали ее. Она так нуждалась в них. Потом он нашел своими губами желанные губы, поцеловал один дрожащий уголок и слегка очертил языком контур ее губ, прежде чем востребовать их целиком. Делал он это нежно и робко, как в первый раз, когда она была девушкой, которой нужны были сдержанные и осторожные ласки и слова. С нежностью супруг поцеловал ее, потом приоткрыл губы языком, проникая вглубь. Его язык устремился вперед, вкушая внутреннюю сладость и заставляя ее задрожать от вспыхнувшего вдруг желания. Она почувствовала возбуждение, вызванное сотрясающим тело волнующим предчувствием. Изабелла приглушенно простонала. Она потянулась, чтобы крепче обнять мужа, и положила одну руку на затылок, откуда его волосы спадали густыми мягкими волнами. Притянув его поближе, прильнула к губам любимого в безудержном желании. У него она черпала силы, он был ее маяком и пристанищем во время любых бурь. Призраки прошлого исчезали, когда лорд был с ней.
Его язык так тесно сплетался с ее языком, что сердце у нее гулко застучало. Виток за витком Изабелла следовала за его языком, губами и зубами, поглощавшими и увлекавшими ее за собой в горячее волнующееся море, и она ничего не имела против. Изабелла лихорадочно отвечала на его поцелуи, пока им не стало трудно дышать, и она почувствовала прижавшуюся к ней отвердевшую плоть – свидетельство мужского желания – когда он наполовину покрыл ее своим телом, в то время как руки продолжали ласкать. Супруг осыпал любимую страстными поцелуями, прожигая губами, как каленым железом, путь по бархатной коже лица. Он поцеловал ее глаза, обрамленные невероятно длинными ресницами, отбрасывающими на щеки тени в форме полумесяцев. Муж прошептал Изабелле на ухо слова любви, и та почувствовала его легкое дыхание, а язык, едва коснувшись маленькой ушной раковины, привел ее в восторженную дрожь. Он запутался пальцами в густых волосах, зарываясь лицом в длинные шелковистые пряди, вдыхая в себя исходивший от нее тонкий запах роз…