Перед Алекианом толпились дворяне Тилы, разделенные на две группы. По одну сторону — пленники, захваченные в Тогерской битве, обобранные победителями, оборванные, некоторые — ранены. По другую сторону те, кто не принимал участия в сражении, либо сумел удрать из-под Тогера и теперь скрывает участие в военном предприятии Фенгима. Все явились сюда — кто под конвоем, кто под страхом конфискации владений и преследования со стороны имперского правосудия. Все ждут приговора Алекиана. На этих ему тоже приятно смотреть, так замечательно… ощущать… даже осязать и впитывать их страх и ненависть! Кто бы мог подумать, что чужая ненависть и страх будят в душе столь пряное и острое чувство… Неограниченная власть, оказывается, дарит совсем незнакомые ощущения.
Император повернул голову и кивнул. Стоящий по левую руку от трона Валент откашлялся и объявил:
— Сэр Фенгим, преступивший вассальную клятву и бежавший от имперского суда, объявляется отныне вне закона.
Толстенькому герцогу, казавшемуся увальнем и недотепой, все же удалось уйти от погони. Когда Валент выслал погоню, беглец уже успел оторваться от преследователей и получить фору. Бежал он на запад, к морю, и проследить его путь оказалось несложно. Тогерцы охотно помогали имперским солдатам, указывая, в какую сторону направились чужаки, но… единственным трофеем преследователей стали загнанные лошади. Герцога подобрал энмарский корабль и теперь предатель, должно быть, затаился в вольном городе. Ловкач Фенгим вложил немало денег в морскую торговлю, и выдача его означала бы громадные убытки для многих членов энмарского Совета и влиятельных купцов. Выгодней оказалось спрятать беглого сеньора и не выдавать ни его, ни денег. Алекиан решил, что после, когда дойдут руки, он отправит сердитое письмо городскому Совету Энмара… но не теперь. Пока что его угрозы не будут приняты серьезно, а вот когда он снова железной рукой утвердит порядок в Империи — тогда и Энмар задумается, стоит ли ссориться с его величеством из-за вкладчика, пусть даже и выгодного. Ну а здесь Фенгим отныне — всего лишь «сэр», вовсе не «светлость».
— Итак, — заговорил теперь сам Алекиан, — поскольку Фенгим вне закона, я вручу Тилу законному наследнику герцогства. Приблизьтесь, юноша. Преклоните колено. Ваши руки.
Старший фенгимов сын настолько растерялся, что послушно подошел и опустился перед троном. Алекиан встал, протянул руки и взял дрожащие ладони. Валент склонился на будущим герцогом и шепнул:
— Повторяйте за мной, ваша светлость…
Алекиан был доволен — этого никто не ждал, все готовились к суровому приговору, казням, конфискации герцогства… Он, император, обманул всех! Его показная доброта к семье изменника… и будущая доброта к дворянам, вассалам Фенгима… никто не ждал!