Валентина немного успокоилась и попросила нарисовать, какой она станет.
Серж нарисовал и попытался объяснить ей, что она и сейчас такая, просто черты того лица, которое у нее должно или могло бы быть, скрыты, спрятаны, и он только найдет и откроет их, даст им проявиться. Как на фотографии.
Валентина долго рассматривала рисунок, потом посмотрела на себя в зеркало и заплакала. Серж принялся ее утешать, говоря, что у него все обязательно получится, что он сделал уже десятки таких операций, хотя на самом-то деле эта должна была стать первой. Но Валентина только кивала головой и плакала.
Если б только он мог предположить, что она такая плакса, лучше бы он отказался с ней работать и нашел какую-нибудь другую девицу…
Потом она спросила, сколько стоит такая операция? Он честно ответил: средние расценки – от тридцати тысяч долларов.
Валентина перестала плакать и засобиралась, сообщив, что она согласна, но только через год – сейчас у нее нет таких денег, вот она за год заработает и придет к нему. Серж объяснил ей, что будет работать бесплатно, а она должна только оплатить некоторые препараты и материалы, необходимые для операции. Все это выльется в сумму порядка двух-трех тысяч долларов…
Тогда Валька сказала, что заплатит ему десять тысяч, разделась и прямо-таки заставила его столь же тщательно рассмотреть ее тело. Серж подробно изучил ее груди, бедра, живот, ноги и руки и заявил, что с ее телом работы будет даже меньше, чем он предполагал. Серж сразу же назначил ей день операции.
Когда обалдевшая от закиси азота, которой Серж ее основательно напичкал, чтобы она не мешала ему своим ойканьем и не морщилась в самые неподходящие моменты, Валька-Вакансия посмотрела в зеркало на свое новое лицо, она глуповато, но обворожительно улыбнулась заманчиво-чувственными губами своему отражению и, плохо понимая, что говорит, пробормотала:
– Куколка ты моя…
Серж тут же прозвал ее Долли, а уж прозвище Шлягер ей дали раздраженные неожиданным ее успехом завистливые неудачницы, ряды которых она с триумфом покинула. За полгода преображенная Сержем Долли завоевала замоскворецкий рынок «ночных услуг» и несколько подзабыла услугу, оказанную ей Сержем.
Долли уже казалось, что она всегда была такой. И она начала все чаще хамить.
Иногда ей удавалось довести Сержа до столь сильного раздражения, что он готов был стереть ее в порошок. Но он продолжал терпеть ее хамство, прекрасно понимая, что Долли – его живая реклама. Что именно благодаря ей клиентура расширилась настолько, что он мог чувствовать себя независимым от хозяина «Фаворитки» Саши Шиндлера, выбившегося из ордынской шпаны в коммерсанты. Впрочем, это была только иллюзия независимости. Настоящей независимости Шиндлер не давал никогда и никому.