– Глеб Абрамович, вам необходимо поговорить по телефону, – прошептал помощник на ухо Белоцерковскому. – Это очень срочно!
ГБ посмотрел на него уничтожающе.
– С Ирака сняли экономические санкции и цена на нефть резко упала? – спросил он. – Если этого не произошло, то какого дьявола ты отрываешь меня от работы? Все остальное в данный момент несущественно.
– Существенно… – прошептал помощник. – Это очень существенно, поверьте…
Глеб Абрамович сумел вылезть из рядовых советских инженеров в российские олигархи во многом благодаря своей способности чуять опасность не хуже, чем крыса чувствует скорый конец корабля в океанской пучине. От слов помощника на него повеяло холодком, по спине пробежали мурашки.
ГБ решительно встал и направился к выходу. Его «ручные» депутаты недоуменно посмотрели ему вслед, но Белоцерковский шел не оглядываясь. Оратор на трибуне тут же принялся иронизировать по поводу его бегства из зала заседаний, обвинения в его адрес посыпались с новой силой.
«Рано оживились, придурки! – подумал ГБ, мысленно обращаясь к инициаторам законопроекта. – Ваш номер не пройдет. Мне нужно только узнать итоги предварительного голосования. Законопроект многим не нравится, не думаю, что мне придется покупать слишком много голосов в Думе, чтобы его провалить!»
Он велел помощнику остаться в зале и внимательно следить за ходом дебатов, а сам вышел в холл и поднес к уху телефон.
– Алло! Белоцерковский! – произнес он скороговоркой. – Кто это?
– Слушай внимательно, Абрамыч! – произнес голос в трубке. – Я не объявлял против тебя войну. Но ты вынуждаешь меня это сделать…
– Кто это говорит? – нервно спросил Белоцерковский. – Вы отдаете себе отчет в своих словах?
– Я знаю, что делаю! – уверенно произнес тот же голос. – И знаю, что делаешь ты! Учти, что одного из твоих людей я уложил в больницу вместо себя. Второй ушел. Я надеюсь, он расскажет, что ко мне тебе лучше не соваться. Слишком дорого обойдется. Я ведь о тебе многое знаю. И могу рассказать. Журналистам, например.
«Шантаж! – мелькнуло в голове у Белоцерковского. – Кто же это?»
– Давайте говорить серьезно, как деловые люди, – ответил Белоцерковский. – Я должен знать, кто вы и что имеете в виду. Иначе никакого разговора у нас не получится. Я на своем веку видел столько провокаций и попыток взять меня на пушку…
– Я тебя и без пушки достану, Белоцерковский, голыми руками! – В голосе невидимого собеседника появились жесткие нотки. – Мы с тобой знакомы давно, хоть и не виделись никогда. Не припоминаешь? А помнишь Мошнаускаса, выполнявшего для тебя поручения, от которых несло гнилью и тюрьмой? Помнишь кассету, которую ты согласился отдать, хотя мне и пришлось тебя долго уговаривать?