Хоть Павел Сергеевич Бессонов и не был военным, но второго парня он знал. Это же Павлов! Сергей Павлов, по прозвищу Полундра! Он его видел на прошлогодних учениях, где его ледокол тоже был задействован, хоть это и гражданское судно. Кажется, этот Павлов там группу спецназовцев возглавлял. И про него много хорошего говорили – боец, командир, отличник всего чего только можно. И медаль какую-то ему там вручили.
Спецназовец, отличник и кавалер той самой медали молча отвел глаза. Еще бы – смотреть на избитых моряков, каждый из которых ему в отцы годился, было нелегко.
И тут Бессонов поддался наивному, детскому, можно сказать, порыву. Для него в этом парне сосредоточилась последняя надежда. Он рванулся вперед:
– Помогите! Ребята, помогите нам!
Момент был очень неудачный – они еще недалеко от рубки отошли. Но Полундра просто не мог, не имел права спокойно пройти мимо. Он понимал, что тогда этих двух моряков убьют. Значит, нужно было атаковать. Но, разумеется, атаковать Сергей собирался не просто так, а с умом, в наиболее выгодный момент. Когда капитан с криком рванулся к ним навстречу, Полундра только голову опустил. И одновременно замедлил шаг – его собственные конвоиры поравнялись с ним. Боевики, которые вели капитана, навалились на него, тот сдавленно охнул, получив несколько сильных ударов. Краем глаза Полундра заметил, что Закир отвлекся от него, его взгляд устремился вперед. Подходящий для атаки момент настал.
Полундра присел и резко взмахнул левой рукой. Его локоть угодил точно в пах Закиру. Таким ударом Сергей ломал дубовые доски. Араб издал хрип и повалился на бок. А Полундра уже был в движении. Из обычного человека он превратился в смертоносную машину, работающую в полную силу. Приседая, он одновременно наклонился вперед и в тот же миг, когда его удар достиг цели, Сергей прыгнул – головой вперед, словно атакующая змея. Он коснулся руками железного пола метрах в четырех от точки, из которой начал прыжок, перекувыркнулся и снова прыгнул. У кого-то из арабов оказалась неплохая реакция – длинная очередь вышибла искры из пола, из того места, где он начал прыжок. Но было уже поздно. Полундра сразу решил, что вставать на ноги не будет – лишняя трата времени, да и зачем самому себя под пули подставлять? Он атаковал лежа. Мощным пинком, в который была вложена вся инерция прыжка, Полундра угодил по голени одному из арабов. Раздался отвратительный хруст – как и следовало ожидать, кость не выдержала. Боевик рухнул на пол, противно визжа. Одновременно с этим ударом Полундра провел еще одну успешную атаку – дернул за штанину второго боевика, дернул так сильно, что тот не удержал равновесия. Когда он падал, Полундра выбросил вперед вторую руку – дотянулся до его шеи. И вырвал горло. В самом прямом смысле. Пальцами, которыми можно было гвозди гнуть, он вцепился ему в кадык и рванул. Кровь брызнула метра на два, как из брандспойта. В это время третий араб успел отскочить в сторону, нацелить на Сергея автомат. Но Полундра перекатился, и пули прошли мимо. Закончил перекат Сергей на левом боку. А правая его рука, которая оказалась у пояса, вдруг распрямилась, в воздухе тускло сверкнул какой-то стальной предмет. Это была пряжка от ремня. Но не обычная – она была, во-первых, цельнолитой и весила почти сто граммов, а во-вторых, могла отсоединяться от ремня в одно касание – если знать секрет, разумеется. Строго говоря, оружием эта вещь считаться никак не могла. Даже самый предвзятый эксперт ее за оружие не посчитал бы – ну пряжка и пряжка, тяжелая только. И что? Гантель или гиря, например, еще тяжелее, это же не делает их оружием? Но когда стограммовый кусок стали угодил Мустафе точно между глаз, легче ему от того, что достали его не оружием, а обычной пряжкой, не стало. Пряжка погрузилась в основание носа араба почти до половины – Полундра, разумеется, метнул ее так, чтобы она ударила ребром, а силы спецназовцу было не занимать.