Физически ардазирхо были покрепче людей, но не это было главным, когда в ход пошли кулаки, так как именно огромные горзуни, дико вопящий шотлан со своим разящим ломом из несокрушимого сплава, успешно беснующийся донарриец, наносивший удары, которые оглушали, несмотря ни на какую броню, и решили исход боя. Запрограммированный штурман ардазирхо умер. С остальных поснимали доспехи и отправили в трюм «Хулигана».
Фландри совсем даже не был уверен в том, что Свантозик не запрограммирован таким образом, что пленение для него равнозначно смерти. Хотя кое-какие сомнения в этом у него появились уже давно, поскольку похоже было, что урдаху так разбрасывались своими лучшими офицерами, которых, в случае чего, можно было выменять на пленных терран или вызволить как-то иначе. Возможно, у Свантозика были блокированы в памяти сведения о координатах родного солнца, и он не мог их вспомнить без наставления по навигации.
Терранин вздохнул и сказал устало:
— Чайвз, приберешь в каюте, приведешь ко мне Свантозика, поставишь часового у дверей и принесешь нам что-нибудь попить.
Когда он проходил мимо абордажной команды, один из людей, завидев его, расплылся в улыбке и шумно его приветствовал. «Тоже мне, герои», — пробормотал Фландри.
Настроение у него немного улучшилось, когда вошел Свантозик. Ардазирец ступал горделиво, вскинув свою рыжую башку. Юбка на нем каким-то образом опять стала опрятной. Но в его волчьем взгляде таилась внутренняя дрожь. Когда он увидел, кто сидит за столом, то весь напрягся, шерсть на его поджаром теле встала дыбом, и послышалось утробное рычание.
— Да, это я, — сказал человек. — Но все еще не побывал в Небесной Пещере. Располагайтесь. — Он махнул рукой в сторону стоявшего напротив его кресла диванчика.
Медленно, как бы по частям, Свантозик опустился на диванчик и наконец промолвил:
— Пословица гласит: «И подумать не успеешь, рогача уж след простыл». Я касаюсь носа в вашу честь, капитан Фландри.
— Я рад, что вам не перепало от моих людей. Им было отдано распоряжение доставить вас непременно живым. Ведь вся суть в этом.
— Разве уж так я допекал вам в Пещере? — с горечью в голосе спросил Свантозик.
— Наоборот, вы были столь радушным хозяином, каким мне быть не удастся, но, может быть, я сумею отблагодарить вас за все хорошее. — Фландри достал сигарету. — Вы уж меня простите, но вентиляцию я включил, а мозги у меня работают только на никотине.
— Я так полагаю, — взгляд Свантозика обратился к черноте галактического мрака на обзорных экранах, — что вам уже известно, какая из этих звезд наша.