Но однажды утром, оторвав глаза от газеты, он вдруг почувствовал неладное. Подавив нарастающий страх, сжав его в себе до отказа, как пружину, он быстро глянул в окно. Свет из окон вагона освещал черные и серые полосы - пятна на мелькавших мимо стенах туннеля. Колеса отбивали знакомый ритм. Поезд обогнул поворот и проехал стрелку, которую Тьюпело хорошо запомнил. Он лихорадочно стал припоминать, как сел в поезд на станции Чарлз, вспомнил станцию Кендалл, девушку на плакате, рекламирующем мороженое, и встречный поезд, шедший к станции Центральная.
Он посмотрел на своего соседа, державшего коробку с завтраком на коленях. Все места в вагоне были заняты, многие пассажиры стояли, держась за поручни. Нарушая правила, у дверей курил какой-то парень с мучнисто-белым лицом. Две девицы оживленно обсуждали свои дела. Впереди молодая мать журила сынишку, еще дальше мужчина читал газету. Над его головой рекламный плакат расхваливал флоридские апельсины.
Тьюпело посмотрел на мужчину с газетой и усилием воли снова подавил неприятное чувство страха, близкое к панике. Он стал внимательно разглядывать сидящего впереди пассажира. Кто он? Брюнет с проседью, круглый череп, низкий неровный пробор, вялая, бледная кожа, черты лица невыразительны, толстая шея, одет в серый в полоску костюм. Пока Тьюпело разглядывал его, мужчина прогнал муху, севшую ему на левый висок, и слегка качнулся от толчка поезда. Газета, которую он читал, была сложена по вертикали. Газета! Она была за март месяц.
Тьюпело быстро взглянул на своего соседа. У того тоже на коленях лежала свернутая газета, - но за сегодняшнее число! Тьюпело оглянулся на пассажиров, сидящих сзади. Молодой парень читал спортивную страницу газеты "Транскрипт" - номер за четвертое марта. Глаза Тьюпело быстро обежали вагон - около десятка пассажиров читали газеты двухмесячной давности.
Тьюпело вскочил. Его сосед тихонько чертыхнулся, когда математик невежливо протиснулся мимо него и бросился в другой конец вагона, где вдруг дернул за шнур сигнала. Пронзительно заскрежетали тормоза, и поезд остановился. Пассажиры негодующе уставились на Тьюпело. В другом конце вагона открылась дверь, и из нее выскочил высокий тощий человек в синей форме. Тьюпело не дал ему произнести ни слова.
- Доркин? - задыхаясь выкрикнул он.
Кондуктор остановился, открыв рот.
- Серьезное происшествие, Доркин! - громко произнес Тьюпело, стараясь, чтобы его голос перекрыл недовольный ропот пассажиров. Немедленно вызовите сюда Галлахера.
Доркин четырежды дернул шнур сигнала.