Мы с Вэл находили особое удовольствие в том, что были вместе со своими мужчинами, иногда мы посматривали друг на друга и загадочно улыбались. Мы уже прощались в дверях, и она не смогла сдержать своих чувств.
– Ты только представь! Нас четверо! – прошептала она мне на ухо.
Потом мы занимались любовью, и за нами внимательно наблюдал мой бассет. Умберто приподнялся на локте.
– С ним нужно что-то делать. Лежать! – обратился он к Франку громким сердитым голосом, и собака повиновалась. Умберто снова вернулся ко мне.
– Тебе хотелось бы иметь ребенка?
Во мне вдруг проснулось страстное желание иметь ребенка с такими же угольно-черными глазами, какие сейчас смотрели прямо в мои.
– Когда-нибудь, – ответила я.
– Хорошо. Только, конечно, он будет лучше воспитан, чем сама знаешь кто.
Я мысленно порадовалась, что принимала противозачаточные таблетки, которые позволяли совершенно безопасно фантазировать.
При следующей встрече я набросилась на Ника, и он признал, что действительно подъезжал к моему дому, а потом извинился, что побеспокоил меня.
– Мне просто захотелось посмотреть, в каком доме вы живете.
– Но я же уже объясняла, насколько важно, чтобы наши отношения ограничивались только встречами в кабинете.
– Вы считаете, что, если я подъехал к вашему дому и в течение двух секунд смотрел на него, это может помешать?
– Да. Я действительно не хочу, чтобы вы ездили около моего дома. Если вы хотите что-то узнать обо мне, задавайте мне вопросы здесь.
– Прекрасно. Как это вам удается сохранять такую непреклонность? Ведь я же не какой-нибудь сексуально озабоченный? Вы что, думаете, я на вас нападу?
– Не знаю.
Работая в больнице, одну вещь я усвоила твердо – больные часто прекращают угрожать, если осознают, что доверяют тем людям, которых запугивали.
– О Господи! – произнес он, глядя в окно. Через несколько минут на его лице вновь появилась знакомая мне самодовольная ухмылка.
– Думаю, что это все ваши фантазии, док. Просто вы хотите, чтобы я оставался с вами. Дело в том, что на вашей улице недалеко от вас живет одна моя подружка.
Трудно понять, когда он говорит правду, а когда лжет.
Конференция по больным с пограничным состоянием оказалась полезной. Много говорилось о способности этих пациентов бесцеремонно навязывать себя, и я поняла, насколько точно это описывает наши отношения с Ником.
В течение нескольких недель я старалась побороть в себе ощущение, что он постоянно где-то рядом. Я знала его распорядок дня. Утром в субботу – баскетбол; утром в воскресенье – женщина; вечером по вторникам и четвергам – теннис.