Сытые и довольные пары возвращались домой после обеда в «Лобстервилле». Миновав эстакаду перед въездом на Мыс, Румер ощутила близость родного дома, который дарил безопасность и уют.
Знакомые старые деревья высились вдоль петляющей дороги, а их разлапистые ветви создавали роскошный зеленый полог над головой у путников. Зеб высадил сына и его девушку у дома Куин – отпраздновав свои промежуточные успехи, теперь они должны были подналечь на завтрашние уроки. Румер пожелала им доброй ночи и сказала, что встретится с ними завтра.
– Вот они, наши будущие студенты, – улыбнулась она, когда они с Зебом остались наедине. Их взгляды пересеклись, и у нее вновь учащенно заколотилось сердце.
– Ничего себе, да? – Зеб не сводил с нее глаз. – От бросивших школу разгильдяев до тинейджеров с четкой целью, и все это за одно лето.
– Не стоит недооценивать моего племянника или Куин, – пытаясь поддержать разговор, сказала Румер, пока у нее в голове бешено крутилась лишь одна мысль: что же будет дальше? Зеб взял ее ладони в свои руки и стал целовать их.
Джип остановился рядом с каменной стеной у подножия ее основания. Румер обернулась, желая поблагодарить его за чудесный вечер или пригласить к себе в гости, – она еще сама не решила, что именно врать, – и увидела, что Зеб, открыв от изумления рот, смотрит куда-то мимо нее.
– Румер… – шепнул он.
– Что случилось? – она повернула голову.
– Деревья.
– Ох, Зеб, – Румер прижала руку к груди.
Они вылезли из машины. В воздухе стоял запах сосновой смолы и свежеспиленного дерева. Все дело было не в том, что что-то мешало, нет, как раз наоборот: нечто огромное просто исчезло. В южной части мыса виднелся слишком большой край неба. Хотя уже спускалась ночь, во дворе у Румер по-прежнему было светло. Поначалу она решила, что это было одно дерево – только одно большое дерево.
– Я не верю, – прошептала она, когда до нее все-таки дошло.
– Он начисто вырубил весь сад, – Зеб подтвердил ее опасения.
– Их нет, – выдохнула она. – Их больше нет. – Опередив Зеба, она вбежала на его старый двор. Пока они с детьми отсутствовали, кто-то спилил все до единого деревья. Они были свалены на земле в виде бревен, еще не обструганных, – подобно отходам с лесопилки в ожидании своей участи под циркулярной пилой. Над головами у них зияло звездное небо. Румер металась от пня к пню, которые раньше были деревьями: большим кедром, белой сосной, старинными дубами, сассафрасом, катальпой и молодыми сосенками. Среди травы остались лишь белые проплешины, из которых вытекал сок.
– Как они могли?! – вскричала она. – Все деревья!