— Немного. А какие у Кравцова могли быть основания желать смерти вашему отцу?
— Отец сказал на сессии депутатов гордумы, что, как патриот родного города, он не желает, чтобы Придонском управлял мафиози. И постарается не допустить этого. У отца был авторитет, и еще он не привык кого-то бояться. А Кравцова к этому времени уже боялся весь город, все давно поняли и увидели, что для него преград на пути к намеченной цели не существует, ни в моральном, ни в материальном плане. Он привык всех держать в кулаке. И когда Кравцов заявил, что собирается стать мэром, это было принято как нечто само собой разумеющееся, как стихия, которую можно лишь констатировать, но упаси бог встать на ее пути.
— Значит, вот так Дмитрий Антонович и сказал, что не допустит мафиози к власти?
— Дословно. Я хорошо запомнила, потому что папа долго обдумывал свое выступление, и это происходило при мне.
— Вы его отговаривали?
— Нет, я знала, что это бесполезно. Я лишь попросила не лезть на рожон и не говорить ничего такого, о чем мы все потом можем пожалеть.
— Выходит, он вас не послушал? — заметил Денис.
— Выходит, нет. В конце концов, отец решил, что ограничится одной фразой. Дескать, так будет весомее. И так и оказалось. Уж весомее некуда. — Она отвернулась.
Денис дал ей время успокоиться и спросил:
— Что отец вам рассказывал об этой сессии? Может, кто-нибудь еще выступил против него и за Кравцова?
— В том-то и дело, что нет. Все подавленно молчали, кроме Ракова, конечно. Это верный пес Кравцова, шестерка, как в таких случаях говорят. Вообще, все понимали, что отец прав, но осознавали свою беспомощность. Но и открыто за Кравцова никто не выступал. Какой в этом был смысл? Впрочем, кажется, еще Куралов что-то сказал.
— Это театральный режиссер?
— Да какой он режиссер! — махнула рукой Лариса. — Сходите как-нибудь в театр, сами посмотрите. В общем, Куралов сказал, что без юридических доказательств обвинять кого-либо в преступлениях нельзя.
— Между прочим, здравая мысль, — заметил Денис. — А о каких преступлениях шла речь?
— Об убийствах.
— Подробней, пожалуйста.
— Были еще два депутата, которые выступали против Кравцова. Только это было еще немного раньше. Серегин и Типицкий. Серегина убили, а Типицкий просто исчез.
— Что значит исчез? Сбежал?
— Не знаю. Никто не знает. Бросил все: фирму, дом… Как будто его тут и не было. Может быть, напугали его сильно, а может, что и похуже случилось. Вам бы встретиться с их женами…
— Всему свое время. Расскажите об этих людях подробней.
Лариса рассказала, что Серегин и Типицкий тоже, как и ее отец, довольно резко выступали против Кравцова. Им обоим было лет по сорок пять — сорок семь, они были деловыми партнерами, владели строительно-монтажной фирмой «Пирамида», к услугам которой Кравцов неоднократно прибегал, например, когда строил свои универсамы и оздоровительный центр. На этой почве у них с Кравцовым возникла ссора, Серегин и Типицкий подали на него в суд, утверждая, что Кравцов не расплатился по счетам. Однако в возбуждении дела им было отказано. Серегин и Типицкий были депутатами городской думы, и когда Кравцов публично заявил о том, что хочет стать мэром, они высказались категорически против. Вскоре после этого Типицкий бесследно исчез, а затем погиб Серегин. Какие-то хулиганы забили его насмерть, когда он ночью зачем-то поехал на строительный объект, где никакие работы в это время суток не велись. Но это дело замяли, хотя Дмитрий Антонович Жолдак обращался даже и в областные органы правопорядка. Хулиганов не нашли. А через две недели после гибели Серегина Жолдака сбила машина.