— Но почему же я?.. Почему мне?.. — Лицо Заборова вмиг покраснело от возмущения.
«Точно, неврастеник», — подумал Александр Борисович и продолжил:
— Вы либо невнимательно меня слушали, Василий Петрович, либо еще не врубились в ситуацию, как говорит моя маленькая дочка. Поэтому повторяю: да вам никто и не разрешил бы не то что проводить криминалистические экспертизы с теми джипами, но даже предпринимать какие-то шаги к их поиску вообще, понимаете теперь? А, скажем, мне или генералу Грязнову такого запретить не может никто, включая министра внутренних дел, генерального прокурора либо самого президента нашего государства. Чего все они, естественно, никогда и не сделают. Закономерен ваш вопрос: так кто же тогда способен на это? Отвечаю: сошки куда мельче, но обладающие, по их же мнению, реальной властью, включая и криминальную. Вы — молодой следователь и, я думаю, не успели еще ожесточиться от, между прочим, достаточно типичных ситуаций, когда вышестоящее руководство предлагает вам в приказном порядке прекратить то или иное дело, выпустить из-под стражи подозреваемого в тяжком уголовном преступлении, ну и все такое прочее.
— А вы ожесточились? — спросил вдруг Заборов.
— Нет, но прошел через это. Хотя, впрочем, и меня увольняли, мягко выражаясь, за непослушание, и сам я гордо хлопал дверьми — всяко бывало. Не в том суть.
— А в чем? — с вызовом спросил Заборов.
— В том, Василий Петрович, что перед глазами всегда оставалась некая перспектива. Которую, кстати, всегда во мне поддерживали мои товарищи. Тот же Грязнов, понимаете? Или Меркулов. Но вернемся к нашим баранам… К счастью, как я уже сказал, вы не успели наделать трагических ошибок. Возможно, в какой-то степени и для себя самого. Не перевели подозреваемого вами Гордеева из больничной палаты в камеру, например, Бутырского следственного изолятора, чего от вас наверняка требовали, не так?
Турецкий в упор уставился на следователя. Тот вскинулся было, но как-то сник и смущенно опустил глаза. Слова были излишне.
— Межрайонный требовал, да? — небрежно спросил Александр Борисович.
Но Заборов лишь неопределенно пожал плечами. Все правильно: не хочет либо боится стучать на собственного начальника. Ну и пусть себе молчит, молчание его, в данном контексте, явный знак согласия.
И еще Александр Борисович подумал, что картинка-то выявляется странная, мягко говоря. Здесь, в межрайонной прокуратуре, возбуждают дело против Гусева, хотя весь бизнес его совсем в другом административном округе. Ну ладно, предположим, живет он тут. Но здесь же возбуждается дело и против нового адвоката Гусева, то есть против Юрки Гордеева. Причем действия максимально жесткие. Случайность? Вряд ли…