Марина опустила голову и смахнула невольную слезу. Взглянув на руки Кирина, она увидела, как побелели от напряжения костяшки его пальцев, стиснутых в кулак.
2003 год.
Перед Гостиным двором остановились бежевая «тойота» и черный, сверкающий фарами «мерседес». Кирин вышел из «тойоты», прикурил сигарету и окинул взглядом площадку перед зданием. Выскочившие следом за ним из машины молодые люди в черных костюмах открыли обе дверцы «мерседеса», внимательно оглядываясь по сторонам и на Кирина. Из «мерседеса» вышел Максаков во фраке и с женой в декольтированном платье. Следом выпорхнула его дочь в белом бальном платье. Они поднялись по ступенькам здания с массивными колоннами и прошли в зал, над дверью которого сияла витиеватая надпись «Первый Венский бал в Москве». В огромном зале, украшенном живыми белыми розами, звучал симфонический оркестр и танцевали пары в бальных костюмах. Мажордом, в расшитом камзоле и белом парике, проводил их к столику, к которому тут же устремились с подносами официанты.
— Ну? Научилась вальс-то танцевать?
Максаков окинул взглядом присутствующих и с любовью взглянул на дочь.
Юная девушка, удивительно похожая на свою мать, хитро глянула отцу в глаза и поднялась со своего места.
— Увидишь! — И исчезла в неизвестном направлении.
Максаков хмыкнул и взял из хрустальной вазы яблоко.
— Вот и школа позади. Все. Полетела. — Он слегка кивнул высокому лысоватому мужчине за соседним столиком.
— Отчего ты так весел, хотелось бы знать? — равнодушно спросила Марина.
— Да так. Игрушку себе новую прикупил.
— Машину очередную?
— Машину! — расхохотался Максаков. — Ну ты скажешь! Черта с два. Американскую бейсбольную команду.
— Дорогое удовольствие? — поинтересовалась жена, внимательно глядя на него.
— Недешевое. Только это не только удовольствие, но и хороший бизнес. Впрочем, завтра все узнаешь, — посулил он. — Из газет. То-то наши СМИ взвоют. Уже могу себе представить. «Непатриотично!», «Отток капитала на Запад!» Кстати… У Локтева сын в МГИМО учится. — Он подвинул к жене бокал с шампанским. — Я думаю, наша Александра туда бы запросто поступила. Но лучше мы ее в Англию отправим учиться, все-таки Оксфорд или Кембридж — это во все времена звучит, как ты считаешь?
Марина взяла в руки бокал, и глаза ее засветились недобрым огнем.
— Не собирается она ни в какие кембриджи. — Она отвернулась, разглядывая публику и позвякивая браслетом на загорелой руке.
— Интересно, а куда же она, по-твоему, собирается?
— Если я не ошибаюсь, то она уже подала документы в Щукинское училище.
Максаков даже отложил надкусанное яблоко.