— Но почему вы не сказали об этом следователю Генпрокуратуры?!
— Да потому что это никого не касается. Зачем девчонку впутывать? Представляете, как ее стали бы прессовать? Хватит с нее и того, что было. А то еще получилось бы, что у парня имелся конкретный мотив, чтобы зарезать Максакова.
— Мотив? Подождите-ка, — попросил Гордеев. — Скажите мне лучше вот что. Какие отношения были у Кирилла с Катей?
— Кирилл влюблен в свою родственницу.
— Ах вот оно что!.. Сплошные открытия.
— Вообще-то у парня не все в порядке с головой. Он ревновал ее не то что к каждому столбу — к каждой тени.
— Но в данном случае обоснованно, верно?
— Да. Но ведь у него не было никакого права на это. Катя никогда не отвечала ему взаимностью.
— Подождите, подождите, я что-то не понял. Вы сейчас мне намекаете на то, что именно Кирилл и убил Максакова?
Цыганков посмотрел в глаза адвокату и ничего не сказал. Вытащил из нагрудного кармана пиджака сигару, закурил. Гордеев вспомнил, как Турецкий заинтересовался бомжом, которого он, Гордеев, видел с такой вот штуковиной во рту. Хотя какое это сейчас имеет значение?..
— В конце концов, — сказал Цыганков, — подозрение на Кирилла Столбова пало просто по определению, он же первый оказался у тела Максакова, верно?
— Извините, — заметил Гордеев. — Прямо под телом Максакова нашли кинжал с рукояткой в форме змеи. На лезвии — следы крови. Биологическая экспертиза установила, что группа крови совпадает с группой крови убитого Максакова. Убийца после удара оставил нож на месте преступления, и Максаков просто на него упал. Этот нож принадлежал Кириллу, есть свидетели, которые видели его у него раньше.
— Я этого не знал, — сказал Цыганков севшим голосом. — Да, я помню этот нож с рукояткой в форме змеи… Но почему я ничего не знал?!
— Данные следствия не всегда становятся достоянием общественности.
— Но ведь на ноже… — начал было Цыганков и запнулся.
— Ну что же вы? Договаривайте, договаривайте, — приободрил его адвокат.
— Отпечатки пальцев. Их нашли? Чьи они? Не святой же дух его держал!
— Не думаю, что сильно разглашу тайну следствия, если сообщу вам, что их не нашли. — Гордеев внимательно наблюдал за реакцией Цыганкова. Реакция была, нужно признать, вполне естественная.
— Но… куда же они делись? Их стерли? Или убийца был в перчатках?
— У Кирилла были перчатки? — вопросом на вопрос ответил Гордеев. — Вы же его первый нашли. У него были перчатки?
— Нет.
— Но он мог стереть отпечатки, верно? — наступал Гордеев.
— Наверно, да… Это же пара секунд всего.
— Переформулирую вопрос. А стал бы он это делать? Такой ревнивец, каким мне все его описывают, не совсем адекватный молодой человек, стал бы думать о том, что нужно уничтожить свои следы? И вместо этого, напоминаю, измазался в крови Максакова. Да еще орал благим матом, чему вы же и были свидетелем.