Турецкий махнул рукой:
— Да температура-то нормальная, тридцать шесть. Как говорится, еще четыре градуса, и можно пить. И все-таки интуиция мне подсказывает, что какая-то связь тут есть.
Меркулов прищурился:
— Ты же не веришь в интуицию.
— Ну и что? — пожал плечами Турецкий. — Я, например, не верю в черную кошку, но, если она перебежит мне дорогу, я — от греха подальше — пройду другим переулком.
Некоторое время Меркулов сидел молча, задумчиво глядя на Турецкого из-под нахмуренных бровей и постукивая пальцами по столу. Потом вздохнул и сказал:
— Вообще-то опыт показывает, что самые дикие и неправдоподобные вещи могут оказаться правдой. Если тебе так хочется, возьми эту версию на вооружение вместе с остальными. Но мой тебе совет, Турецкий, сильно в нее не углубляйся. Мне все-таки кажется, что никаких перспектив тут нет.
— Поживем — увидим, — сказал Александр Борисович.
— Это уж по-всякому, — согласился с ним Меркулов.
7
Высокий, худой человек в сером элегантном пальто, застегнутом на все пуговицы, вышел из кафе «Ledai» и, увидев стоящее неподалеку такси, призывно махнул рукой.
Машина притормозила возле человека в сером пальто, едва не обрызгав его водой из грязной лужицы у обочины дороги, однако он не обратил на это никакого внимания. Сев на заднее сиденье, человек немедленно погрузился в размышления. На вопрос водителя, куда ехать, он некоторое время рассеянно смотрел по сторонам, словно припоминал, где он находится, затем тряхнул головой, откинул со лба длинную прямую прядь пепельных волос и назвал адрес.
У рассеянного человека в сером пальто было два имени. Первое литовское — Казис Лапшис. Второе русское — Владимир Медведев. Первое имя знали все вильнюсские знакомые, второе — только несколько человек. Казис Лапшис работал в департаменте госбезопасности Литвы и был на хорошем счету у начальства. Едва ли кто-нибудь из коллег догадывался о том, что педантичный, спокойный и ничем не выделяющийся Лапшис, с которым приятно иногда посидеть в баре или съездить за город на пикник, — русский агент. Скажи им кто-нибудь об этом, они бы рассмеялись насмешнику в лицо. Нет, Лапшис не был похож на агента, слишком уж он был обычный, слишком… скучный, что ли.
Да и внешность у него была самая заурядная. Худое, ничем не примечательное лицо. Глаза серо-голубого цвета, тусклые и водянистые. Волосы — ни редкие, ни густые — тщательно зачесаны назад. Такого встретишь в толпе и не заметишь, даже на высокий рост внимания не обратишь, потому что ходил Лапшис вечно ссутулившись и засунув руки в карманы пальто, так, словно ему всегда было немного зябко.