— Он что, подслушивает ее?! — вдруг заволновался Меркулов. — Как?
— Костя, а ты бы что хотел, поручая нам это дело и высказывая столь серьезные подозрения? Чтобы мы, прежде чем приблизиться к подозреваемому, деликатно предупреждали: мол, на всякий случай, не вздумайте ничего лишнего сказать?
— Да, но…
— Что касается твоего «как?», покойный Дениска создал в «Глории» такой запас всяких хитрых штучек-дрючек, что от одного их вида любой опер от зависти позеленеет… Не пропадать же добру.
Меркулов подавленно промолчал, а Александр Борисович, сурово глянув на своего старого друга, действительно поднялся из-за стола. В «Глории» его ожидала куча дел, как ни странно все время увеличивающаяся. Кроме всего прочего, он собирался связаться с Петей Щеткиным и озаботить его поисками юного китайца Чонгли, в том числе не исключено, что находящегося в одной из городских больниц с ожогами или огнестрелом…
Щербак молча смотрел на профессора Хабарова, пытаясь осмыслить только что услышанное от него признание о третьем погибшем пациенте.
— Значит, тоже… несчастный случай?
— Именно. Мало того — в точности так же, как у Клименко, его гибель связана с машиной — к счастью, не моей…
Судя по тому, с каким видом говорил Владимир Кириллович — задумчиво, но спокойно, — у него успела в этой связи сложиться собственная версия.
— Видите ли, — продолжил он, не дожидаясь вопроса, — в принципе вы очень вовремя объявились… Я и сам подумывал, не обратиться ли к сыщикам? Правда, милиция вряд ли заинтересуется моими предположениями и проблемами.
— И что за предположения у вас?
— По-моему, все очевидно, — профессор слегка пожал плечами. — Погибли не просто пациенты, а больные с ремиссией… Вы в курсе, что это такое?
Щербак кивнул.
— Хорошо, — одобрил Хабаров. — Добавлю, что ремиссия в онкологии — дело крайне редкое, а тут — сразу трое подряд… Я собирался разобраться в причинах, вдруг повезет и пойму?
— То есть?
— То и есть! Случаи ремиссий у нас есть описанные вполне детально, а вот ответа на вопрос почему? — нет пока ни у кого… Бывает, к примеру, что человек в неизлечимой стадии, узнав, что с ним, идет в церковь, всерьез приходит к Богу, переосмысливает свою жизнь на уровне покаяния и… Итогом становится полное и окончательное выздоровление!
— Да вы что? — Щербак изумленно покачал головой.
— Вот именно: и что прикажете делать? Какие выводы из этого следуют? Я имею в виду, практические выводы?
— И представить не могу, — признался Николай.
— Вот и я тоже! Рак поражает людей самых разных национальностей и вероисповеданий. Не могу же я, допустим, мусульманину в качестве рекомендации посоветовать лечиться в православном храме? Между тем, во всяком случае, зафиксированные случаи такой ремиссии зафиксированы как раз в рамках христианской церкви…