— Мама! — изумилась Мариша. — Что ты тут делаешь?
— Мариша! Ты жива! — с этим восклицанием Тамара Ильинична кинулась душить свою дочь в любящих материнских объятиях.
— Мама, объясни толком, в чем дело? — допытывалась Мариша. — Где все наши звери? И вообще почему ты приехала? Ты же не собиралась.
— Как это, почему я приехала? — изумилась Тамара Ильинична. — Ты обещала мне позвонить сразу же, как только приедешь. Я ждала весь вечер пятницы и всю субботу. Звонила тебе каждые десять минут, а телефон все время говорил, что он выключен. Конечно, я решила, что с вами произошло что-то ужасное.
— И в общем, вы были недалеки от истины, — пробормотала себе под нос Юлька, но Тамара Ильинична ее не услышала. Она самозабвенно ругала Маришу за невнимательность, не давая ей и слова вставить о том, что связь в этом дивном месте не работает.
— Зверей мы еще вчера отвезли твоей тетке Серафиме, а сегодня с утра собрались и приехали сюда, — закончила свой рассказ Тамара Ильинична.
— Кто это мы? — спохватилась в конце концов Мариша, внимательно глядя на машину, на которой приехала ее мама.
У теткиного мужа тоже имелась машина, но это была новая «Тойота». Купил он ее недавно, и Мариша сильно сомневалась, чтобы он вдруг взял и пересел бы с навороченной «Тойоты» на «десятку».
— Андрей Васильевич был так любезен, что сам вызвался отвезти меня к тебе, — слегка покраснев, произнесла Тамара Ильинична.
— Я видел, что ваша мама сходит с ума от беспокойства, — высунувшись из машины, кивнул писатель Суриков.
Юлька с Маришей испуганно переглянулись. Сейчас писатель начнет выяснять с ними отношения, и наружу вылезет все их вранье. Но Тамара Ильинична притянула к себе дочь и прошептала:
— Я сказала ему, что мы с тобой уже помирились. Он был очень доволен. Потому и предложил закрепить наше с тобой примирение этой поездкой.
— А он миляга! — с некоторым изумлением констатировала Мариша, радуясь тому, что Андрей Васильевич не рвется выяснять отношения с Юлькой. — Ладно, поехали. Но прежде я вам объясню ситуацию. Дело в том, что Ромка погиб…
И в общих чертах Мариша обрисовала, что им с подругами пришлось пережить.
— Это ужасно! — в конце ее рассказа воскликнула Тамара Ильинична. — Мариша, я так и знала, что ты снова во что-то вляпаешься. Сердцем чуяла! Поэтому и приехала!
— Но, Томочка, она ведь жива, — заметил ей тоже порядком побледневший Андрей Васильевич.
— Пока жива! — яростно возразила Тамара Ильинична. — Если этот ненормальный, который убил Рому и покушался на жизнь Танечки, еще тут, то никто не знает, чего от него ожидать.