— Но, может быть, отдел Гончарова был не заперт с вечера?
— Этого не может быть, — нахально улыбнулась директриса. — Накануне я уходила последней, не считая Михайловой конечно, и перед уходом проверила все кабинеты. У меня вообще так заведено — по пути проверять кабинеты. Даю палец на отсечение: вечером комната Гончарова была заперта на ключ.
Карасев смутно догадывался, почему директриса настаивает на том, что она пришла позже своей сотрудницы. Кто пришел всех раньше, тот и снял с двери магнит.
— Спасибо, Алла Григорьевна, у меня к вам больше нет вопросов. Сейчас наш эксперт еще раз снимет с вас отпечатки пальцев. Не волнуйтесь, это ничего не значит. Они просто у нас не получились.
Тарас спустился вниз, отыскал Сашу и отправил его исследовать пальцы директрисы. А сам направился в отдел Гончарова.
Александрова грациозно восседала за своим столом и что-то увлеченно строчила в общей тетради, опустив черные ресницы. Когда Тарас вошел, она подняла голову и обаятельно улыбнулась.
— Убийцу нашли? — спросила она вместо приветствия.
— Ищем, — неопределенно ответил Тарас. — Если позволите, несколько вопросов.
— Пожалуйста, — ответила она, уставясь на него своими красивыми глазами.
— Директриса стоит на своем, утверждая, что вы пришли раньше ее.
— Но ведь милиционер видел, кто пришел раньше, — пожала она плечами.
— Я, конечно, больше верю милиционеру, — подмигнул Карасев. — Но вспомните же наконец, накануне вечером вы запирали свой кабинет?
— Конечно, запирала, — ответила она уверенно и вдруг задумалась. Внезапно в глазах ее мелькнуло беспокойство. — А это так важно, запирала я или нет? Если я забыла запереть, то это что-то смертельное? — спросила она.
— Пока ничего смертельного не вырисовывается, — усмехнулся Карасев, но Алла Григорьевна утверждает, что вечером уходила позже всех и что специально проверила ваш кабинет. Он был заперт. А когда пришла утром, кабинет оказался открытым, хотя вас, как вы утверждаете, еще не было.
Уголки губ ее уныло опустились.
— А она проверяла только мой кабинет?
— Да нет, не только ваш — все кабинеты проверяла. Дело не в этом. Дело в том, что из вас двоих кто-то, мягко говоря, говорит неправду.
— А это так важно, — поморщила она носик, — оставляла я открытым кабинет или не оставляла?
— В этом деле важно все. Вспомните, Екатерина Алексеевна, когда вы пришли в то утро, ваш кабинет действительно был открытым?
Александрова погрузилась в задумчивость.
— Честно говоря, не помню.
— Нужно вспомнить!
— А если не вспомню, меня казнят? — стрельнула она глазками.
Карасев улыбнулся и вынул из кармана визитку.