— И пить, — добавил он. — Пить больше!
Я разлил водку по кружкам, и мы выпили за встречу. К нашему разговору прислушивались, потому, чтобы он не наговорил лишнего, я предупредительно толкнул его под столом ногой. Поп сначала удивился такому непочтительному отношению к своим ногам, открыл было рот возмутиться, но я без перерыва налил по второй, и он этим тут же утешился. В это время наконец появился и мой сотник Блудов. Вид у него был гордый и высокомерный.
— Это кто таков? — строго спросил стрелец, воротя нос от запашистой рясы попа.
— Мой друг, — кратко проинформировал я.
— Что это он такой… — замялся Блудов.
— Бежал из турецкого плена, — пояснил я, — не успел переодеться.
— А-а-а, — протянул сотник. — А я Фёдор Блудов, мы, Блудовы, первые Волынские дворяне на Московской службе. А вообще-то наш род идёт от Иоана Блуда, боярина и воеводы великого Киевского князя Ярополка Святославича!
— Да ну, — удивился Алексий, — от самого, говоришь, Блуда! Знать, хорошо твой предок блудил, коли его так прозвали. А я прямой потомок самого Адама из Эдема, слышал про такого?
Сотник сначала не понял смысла шутки и удивлённо посмотрел на попа, потом нахмурился:
— Ты, поди, из самых худородных, потому и без родового понятия.
— Ладно, кончайте спорить, — прервал я начинающийся диспут, — лучше скажи, друг Фёдор, ты сможешь представить меня персоне государя?
Сотник, раздуваясь от собственной значимости, небрежно махнул рукой:
— Мне это раз плюнуть. Мой дед Мина Михайлович внесен в синодик московского Успенского собора на вечное поминовение! А батюшка Семён Федорович участвовал в выборах царя Бориса!
— Как же получилось, что деда твоего звали Миной, а батюшка у тебя Федорович? — встрял в разговор священник.
Сотник сразу не нашёл, что ответить, подумал и пренебрежительно буркнул:
— Тебе, поп, того не понять.
— Представишь царю, дам пять ефимок, — посулил я.
— Десять.
— Шесть.
— Семь и по рукам.
— Ладно, — согласился я.
— Только деньги вперёд, — начал торговаться Блудов. — Мне такую шапку на посаде предложили, бархатную с собольей обивкой! Глаз не оторвать!
— Сначала стулья, потом деньги, — твёрдо сказал я.
— Это ты по-каковски говоришь? — спросил он, не поняв смысла выражения.
— По-вашему, по волынскому.
— Прости, не понял, я только по-нашему говорю, наш род с Волыни уже шестьсот лет, как ушел.
— А по-нашему это означает, что деньги ты получишь только после того, как сделаешь дело.
Тот скорчил недовольную мину, но промолчал. С сотником всё было ясно, но, чем чёрт не шутит, может быть, и правда есть у него какие-нибудь связи в Кремле. Очень мне было бы любопытно взглянуть на молодого царя Фёдора Борисовича.