— Злые люди заколдовали, и не только нас, а весь дом. Посмотрела бы ты, что там, — я кивнул на дверь, — творилось!
— А что? — тотчас, не скрывая любопытства, спросила она.
— Ну, примерно то же что и с нами. Все как будто с ума сошли. Где кто кого поймал, там и лежали. Теперь, слава богу, опомнились.
— Неужто правда, ты сам видел? — загорелась она.
— Видел… Ничего интересного, сплошное скотство.
— А кто нас так хорошо заколдовал?
— Брат княжны, — сказал я, не вдаваясь в подробности. — Попытался так ее убить, чтобы никто не догадался. Ну, а мы все уже попали за компанию.
— А у тебя с ней что-нибудь было? — непонятно с чего, спросила Люба.
— Нет, конечно, как ты могла такое подумать!
Она пытливо на меня посмотрела, вытянулась под одеялом, и закинула голые руки за голову.
— Мне она нисколечко не нравится! А тебе?
— Это дело вкуса, — уклонился я от обсуждения Машиных достоинств.
— А вот такое колдовство немножко понравилось, — добавила она. — А тебе?
— Мне больше нравится не колдовство, а любовь.
— Правда? Я тебе так нравлюсь?
— Очень нравишься, — подтвердил я, не рискнув объяснить ошибку в совпадении слова и имени.
— Ты еще полежать не хочешь? Не думай, я не навязываюсь…
— У тебя же все болело, ты сама говорила?!
— Что поделаешь, такова наша женская доля, — скорбно сказала девушка, — ничего, потерплю.
И тут же не удержалась и рассмеялась.
Я тоже засмеялся, поцеловал ее в щеку и полез под одеяло.
Дом пробудился только к обеду. Я услышал, что люди ходят по коридору, оделся и вышел посмотреть, как там обстоят дела. Навстречу попалась какая-то дворовая девушка, стрельнула глазами, потупилась и шмыгнула мимо. Первым делом я навестил Машу. Дверь открыла какая-то горничная, поклонилась и без вопросов пропустила в покои.
Княжна сидела в кресле возле окна и даже не повернулась на звук моих шагов. На низком пуфике подле нее примостился Петруша и тоже едва мне кивнул. Оба были бледными и выглядели подавленными. Я поздоровался и остался стоять. Никто не рисковал нарушить молчание. Состояние их понять было не сложно, как и отношение ко мне, свидетелю их ночного «непотребства». Я не стал ходить вокруг, да около и сразу перешел к сути дела:
— Вы, что еще не поняли, что произошло ночью? — в лоб спросил я.
Мне не ответили. Маша водила пальчиком по подоконнику, Кологривов сидел, низко опустив голову.
— Нас всех загипнотизировал князь Иван! Думаете только вы одни этим занимались? Весь дом!
Молодые люди вскинулись и удивленно посмотрели на меня, не понимая, правду я говорю или издеваюсь.
— Как это может быть? — севшим голосом, спросил Петруша.