– Прямо как во сне, – сказала она.
– Ванная вон там, – махнул рукой он. – Уже поздно, а мне рано утром надо отправляться по делам.
Тут до нее дошло, что он прощается с ней на ночь. Он собирается уйти. Но ведь он не может сделать этого.
– Я буду в своей комнате: три двери отсюда слева по коридору.
– Хорошо, – сказала она, храбро улыбнувшись. Он махнул ей рукой и ушел.
Бет набрала в ванну воды, в голове ее все перепуталось от множества событий, происшедших с нею за этот день. Их бы с лихвой хватило на целый год. Она уже с трудом могла вспомнить Ферн Дарлинг и то, что хотела сблизиться с ней, стать ее подругой. Потом Пол и все его друзья в кафе, их комплименты, их восхищение. Нет, положительно все было прямо как в сказке.
Она с наслаждением погрузилась в теплую воду, и снова ей в глаза бросились эти безобразные шрамы на запястьях. Сказка. Что бы там ни было. И пути назад нет.
Сначала Бет не могла сообразить, где же находится. Солнце слепило, все кругом было белым и розовым.
В дверь нетерпеливо стучали. Один раз, потом еще. Наконец она вспомнила.
– Войдите, – сказала она, садясь на постели и закутываясь в одеяло.
Это был Пол с подносом в руках.
Она уставилась на него, не веря своим глазам. Ей с трудом верилось, что все, что произошло с ней накануне, – не сон.
– Я принес тебе кофе и тосты, – сказал он, широко улыбаясь.
Господи, подумала Бет, он еще симпатичней, чем мне казалось. В нем не было ничего пугающего при свете яркого калифорнийского солнца, льющегося сквозь широкие окна. На щеке осталось маленькое пятнышко мыльной пены, которое он не стер при бритье.
– Спасибо, здорово, – сказала она. – Мне еще никогда в жизни не приносили завтрак в постель.
После этого он сказал, что ему необходимо ненадолго уехать, выразил надежду, что она хорошо выспалась, и исчез. Бет подбежала к окну и стала смотреть сквозь деревья, как Пол едет по аллее на своем прекрасном черном «ягуаре». День был такой чудесный, и ей казалось, что она вот-вот полетит. Ярко-синее небо и из окна виден краешек озера, сверкающего на солнце.
Она опять устроилась на кровати, потягивая кофе, и ей хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все это – не сон. Потом встала и включила телевизор. Дома в это время дня обычно ничего не показывали. Лишь в шесть пятиминутная программа новостей. А потом развлекательная передача. Милтон Берли, Люсиль Болл. Боже, до чего же она смешная! Даже отец Бет иногда смеялся во время ее выступлений.
На небольшом экране возникли фигуры, и Бет увидела девушку лет двадцати, которая рассказывала мужчине в смокинге о том, что ее муж погиб в Корее и что сегодня у них была бы первая годовщина свадьбы. Ведущий сделал скорбное лицо и похлопал ее по плечу, как бы показывая, что сочувствует. Потом появилась полная женщина средних лет, которая когда-то была названа где-то в Айове «Матерью года». У нее двенадцать детей, все они живы, и все добились успеха в жизни. Следом на экране возникла еще одна молодая женщина, со слезами рассказывавшая ведущему, что у нее есть маленький сын, который из-за полиомиелита не может ходить. Ведущий чуть не расплакался с ней вместе. И Бет тоже. Она почувствовала, как на глаза навернулись слезы. О Боже, хоть бы она победила, подумала она. Это все так печально.