Они ее игнорировали, уподобляясь австралийским аборигенам. Что общественное поле, что частный огород – им было все едино: что найдем, то и съедим.
Саранча – иного слова не подберешь.
Но уберечь от вредителей свой огород в пятнадцать соток гораздо проще, чем охранять общественные поля в сотни гектар, разбросанные по лугам и полянам на километры вокруг.
Поэтому многие располагали свои огороды рядом с табором и сельхозлагерем. И объединялись между собой для ночного дежурства, чтобы совместно оберегать урожай.
Урожай на девственных лугах и полянах по-прежнему созревал быстро. Первые клубеньки у картошки появлялись уже на вторую неделю после посадки, а к концу месяца многие кусты уже цвели и даже давали ягоды. А спелые картофельные ягоды и извлеченные из них семена очень высоко ценились на черном рынке. Из них картошка росла не хуже, чем из глазков (о клубнях умолчим, потому что клубнями давно никто картошку не сажал – это было бы кощунственное расточительство: тратить еду на семена).
Прожить месяц на подножном корме – дело нехитрое. Тем более, что биологи сделали еще одно важное открытие, а Тимур Гарин, который все-таки не обошел биостанцию стороной и стал наведываться туда регулярно, как только понял, что власти не очень усердствуют в его розыске, рассказал об этом открытии новоявленным дачникам.
Оказывается, достаточно выкопать в лесу грибницу съедобного гриба и посадить ее в грунт, обильно сдобренный белым пухом (который на глубине совсем не напоминает пух, однако делает почву очень светлой) – и буквально на следующий день можно есть свежие грибы.
А еще лучше – найти трухлявый гриб, шляпка которого кишит спорами. Из этих спор можно вырастить целую грибную плантацию.
Правда, такие посадки довольно быстро хиреют. Но удобряя грибную грядку свежим белым грунтом или пересаживая грибницу время от времени на новое место можно продержаться на грибах несколько недель – как раз пока не поспеет первый урожай.
* * *
И все было бы замечательно – но как только у дачников появились первые успехи, на них свалилась новая напасть. Балуев вдруг заявил, что все дачи вокруг табора, кроме самых дальних, находятся на территории его лагеря и по закону он должен конфисковать весь урожай в пользу государства. Но если дачники хотят жить не по закону, а по понятиям, то они обязаны отдать часть урожая ему лично.
Огородников ткнули носом в указ о чрезвычайном положении и пригрозили натравить на них власти – и те поняли, что придется делиться.
Но не успели они опомниться, как свою долю потребовали бандиты. Как принято – за охрану и защиту.