41-я дивизия в это же время столкнулась с отрядом противника — полторы тысячи солдат и офицеров, четыре танка и восемь бронетранспортеров — и в трехчасовом бою уничтожила его.
В течение 29 и 30 августа сильный бой выдержали полки 5-й дивизии.
11-й полк у мостов, что в Бурдусачи, разгромил отряд гитлеровцев, пленив до полутора тысяч человек, захватил 180 легких и тяжелых пулеметов, 70 автомашин и много другого военного имущества. Среди убитых был найден командир 4-го армейского корпуса генерал Мит.
1-й и 16-й полки весь день 30 августа отражали сильнейшие атаки противника, пытавшегося через селения Езеру и Пуешти прорваться в юго-западном направлении. Уже в сумерках, понеся тяжелые потери, гитлеровцы отошли в горные леса, что тянутся над речной долиной, и затаились там. А наши части двинулись дальше на юг, к железной дороге.
Въезжая вечером в Пуешти, ни я, ни офицеры из штаба корпуса не предполагали, что синевшие над селом лесистые высоты набиты фашистами.
Мы перебирались на новый командный пункт — восьмой по счету за девять дней наступления. Конечно, при таких темпах продвижения проводную связь мы не развертывали, а управление осуществлялось по радио, через офицеров связи и путем личного контакта.
При въезде в Пуешти мы встретили офицера 5-й дивизии майора М. А. Мазура. Он сообщил, что тылы соединения развернуты здесь, в селе, а полки ушли вперед. Тут к нам подошел полковник из инженерного управления фронта и посоветовал не ездить дальше на ночь глядя. Он только вернулся с шоссе, ведущего на Бырлад. Там стоят три наших танка, и обстановка не совсем ясная. Я принял его совет и попросил капитана Никитина радировать в штаб корпуса, что мы переночуем в Пуешти, у заместителя командира 5-й дивизии по тылу майора Мазура.
Утром 31 августа, едва солнце показалось над горизонтом, мы были уже на ногах. Сели за стол, собираясь позавтракать, слышим, стрельба где-то совсем недалеко. Вышли на улицу и увидели довольно неприятное зрелище.
Над восточной окраиной села возвышается гора, вершина которой покрыта лесом. Из этого леса, вниз по склону, двигались к Пуешти густые цепи вражеских солдат — тысячи полторы их было, а то и больше.
— Товарищ Мазур, что у вас есть из войск? — спросил я.
— Кроме подразделения службы тыла, ничего нет.
— Как же так, тыл — и без охраны?
Он молчит, достает пистолет, досылает патрон в патронник. Всем своим видом показывает, что, дескать, мы сами себе охрана. Дома здесь стоят редко, усадьбами, и мне видна была соседняя улица. Какой-то строй солдат мелькнул меж зелени садов. Я приказал начальнику оперативного отдела штаба корпуса: