Пока в доме не было Фомы, Катруся не очень заботилась о своих куклах. Она любила с ними поиграть. Любила подбирать лоскутики, когда мама что-нибудь шила, и делать из них платочки или шапочки для Тамары и Дюймовочки. И на прогулку она часто брала с собой куклу или медвежонка Михлика.
Но Катруся недолго возилась с ними. Она усаживала их на стульчики или кидала на этажерку и тут же забывала про них. И куклы скучно сидели себе день и ночь на стульях или валялись на этажерке как попало, иногда даже вверх ногами. Что они думали в это время про свою хозяйку, об этом никто не знал. Ведь куклы говорить не умеют и никому пожаловаться не могут.
Но с того дня, как в доме появился Фома, всё пошло по-новому.
Фому нельзя было небрежно кинуть куда-нибудь. Кинешь, а он сразу пищит: «Фо-ма!» И пищал он таким жалобным голоском, что Катруся в тот же миг хватала его на руки и прижимала к себе. Конечно, это кукла, а не живой ребёнок. Но если он может говорить, значит, может и обижаться на плохое обращение! Папа, правда, сказал, что Фома вовсе не говорит, а просто у него есть такой пищик в животе, похожий на голос. Ну, да взрослые всегда всё объясняют как-то по-своему.
Вечером, ложась спать, Катруся хотела положить Фому на этажерку. Но он, как всегда, запищал. Конечно, он обиделся, что его не укладывают в постель, не раздевают на ночь… Что за охота спать где-то среди кубиков и посуды!
Пришлось раздеть его, положить около себя в постельку, накрыть одеялом. Пускай себе спит спокойно.
Катруся обняла Фому одной рукой и уже собралась заснуть. Вдруг она вскочила с постели.
— Ты чего встала? — удивилась мама, которая что-то чертила, наклонившись над столом.— Ложись и спи, поздно уже!
— Мамуся, я сейчас, я быстро засну! — ответила Катруся — Мне только надо уложить Тамару, и Дюймовочку, и Михлика тоже!
— Вот так выдумала! Что за игры среди ночи? Утром будешь играть со своими куклами, а сейчас — марш в постель!
— Да нет, мамуся, как ты не понимаешь? Я совсем не хочу играть,— сказала Катруся.-Мне просто нужно уложить их спать, как Фому. Они же видят, что я его уложила, а их нет, им обидно… Ведь они не виноваты, что не умеют гово рить… что им такого пищика не вставили, — добавила она, вспомнив папины объяснения.