— Теперь моя очередь, Латрел.
Джанир и Латрел встревоженно переглянулись.
Мальчик уже… — начал было Джанир.
Он пропадет без крови, — резко прервала его Цветок Ветра. — А я нет.
Латрел поджал губы.
— Эморра, возможно, и не изучала медицину, но я-то изучал. Сдать дозу крови — в вашем возрасте это не такая уж хорошая идея.
Взгляд Цветок Ветра сосредоточился на лице молодого человека.
Латрел, я уже научила тебя всему, что ты сможешь делать с теми запасами, которые у нас остались, — медленно произнесла она. — Раны мальчику нанес страж порога — моя «ошибка». А раз так, то для меня не может быть ничего лучше, чем отдать немного крови во имя искупления моей же ошибки. — Увидев, что ее слова не убедили интерна, она добавила: — К тому же, Латрел, я так решила.
Очень хорошо, — ответил ее помощник. Его голос прозвучал спокойно, но лицо явственно выдавало волнение.
Цветок Ветра вздрогнула, почувствовав, как начинающий врач ловко вонзил иглу ей в вену. Потом' ее кровь потекла в жилы искалеченного мальчика. Старая женщина вздохнула и потеряла сознание.
Она всегда видела один и тот же сон.
— Да как ты только посмела сказать, что певчая птица многозвон — мой самый большой успех?
Китти Пинг была удостоена всевозможных почестей за работу по выведению гибрида, который удачно предотвратил наихудшие из возможных экологических бедствий, коими изобиловали войны против Нахи. Однако для нее самой эти почести не были достаточным аргументом.
Когда мы, наконец, будем вправе остановиться? — перешла в наступление Китти Пинг, поскольку Цветок Ветра не пожелала ответить на ее первый вопрос.
Никогда. — Цветок Ветра услышала как бы со стороны, что несколько раз тупо повторила это слово.
А почему?
Потому что «сегодня» рождает «завтра», — сказала Цветок Ветра, ответив матери одним из ее излюбленных изречений.
И без того узкие глаза Китти Пинг еще сильнее прищурились.
— И что же это означает, детка?
Это означает, мама, что нашу сегодняшнюю работу придется переделывать из-за того, что случится завтра.
И только те, кто готов к наступлению завтра, найдут отдых в своих трудах, — закончила за нее Китти Пинг и вздохнула — в этом вздохе, как всегда, было сконцентрировано ничем не измеримое отчаяние, порожденное разочарованием в наследнице. — Многозвон — просто ничто по сравнению с пиявкочервем.
Цветку Ветра приходилось внимательно следить за тем, чтобы лицо не выдало ее истинных мыслей, которые сводились к простенькой формуле: ну вот, снова начинается! Вслух же она сказала:
— Я считаю, мама, что многозвон олицетворяет собою тот симбиоз, который был создан тобой и явился решением проблемы.