— Однако если мисс Корнелия Брайант заболеет, то она пошлет не за доктором Дэйвом и не за методистским доктором, — вмешалась Сьюзен. — Если ей занеможется, она вытащит вас из постели посреди ночи, это уж как пить дать. А потом еще скажет, что вы предъявили ей слишком большой счет. Не обращайте на нее внимания, доктор. Люди всякие бывают.
От Лесли некоторое время не было никаких известий. Под лучами майского солнца берега бухты Четырех Ветров покрылись пестрым цветочным ковром. Как-то в конце мая, вернувшись домой, Джильберт обнаружил, что его у конюшни ждет Сьюзен.
— Миссис доктор чем-то очень расстроена, — таинственным голосом сообщила она Джильберту. — Она получила письмо и с тех пор весь день ходит по саду и разговаривает сама с собой. А вы же знаете, доктор, что ей в ее положении вредно так много ходить. Что в том письме, она мне не говорит. Раз мне не говорят, я не хочу допытываться. Но что-то ее сильно взволновало. А ей вредно волноваться.
Обеспокоенный Джильберт поспешил в сад. Может быть, что-нибудь случилось в Грингейбле? Но у Энн, которую он нашел на скамейке у ручья, вид был отнюдь не расстроенный, хотя и взволнованный. Ее глаза потемнели, а на щеках пылали пятна румянца.
— Что случилось, Энн?
Энн как-то странно засмеялась.
— Боюсь, что ты мне не поверишь, Джильберт. Я сама никак не могу в это поверить. Как на днях выразилась Сьюзен, я себя чувствую как сонная муха, которую согрело солнышко и она вдруг ожила. Это невероятно! Я сто раз перечитала письмо и каждый раз изумляюсь заново. Джильберт, ты был прав, тысячу раз прав! Теперь мне это ясно, и я очень стыжусь своего поведения. Ты сможешь меня когда-нибудь простить?
— Энн, да скажешь же ты наконец вразумительно, что произошло? А еще называется выпускница Редмонда — двух слов связать не может!
— Ты не поверишь… ты просто не поверишь…
— Я пойду вызову дядю Дэйва, — бросил Джильберт, притворяясь, что направляется к дому.
— Сядь, Джильберт. Я попытаюсь тебе сказать. Я получила письмо, и — о Джильберт! — это так поразительно… просто невероятно… нам никому и в голову не приходило… и во сне не снилось…
— Видимо, мне остается только набраться терпения, — обреченно сказал Джильберт, опускаясь на скамью рядом с Энн. — Я сам буду задавать вопросы. От кого письмо?
— От Лесли… О, Джильберт!..
— От Лесли? Наконец-то ты хоть что-то вразумительное выговорила! И что она пишет? Как дела у Дика?
Энн драматическим жестом протянула ему письмо.
— Никакого Дика не существует! Человек, которого мы считали Диком Мором, которого все в Четырех Ветрах двенадцать лет принимали за Дика Мора, на самом Деле его кузен Джордж Мор из Новой Шотландии, который, оказывается, всегда был очень похож на Дика. Дик Мор умер на Кубе от желтой лихорадки тринадцать лет тому назад.