– Послушай, – сказал он, отыскивая в темноте мою грудь. – Послушай…
– Да, отец…
– Скажи, как часто… как часто сношал тебя господин преподаватель катехизиса?
– Сейчас я уже не помню, отец…
– Ну, говори, как часто?
– Но если я этого не помню…
– Говори! Я хочу это знать. – Он поймал мою грудь и так сдавил её, что я вскрикнула.
– Но, отец…
– Как часто?
– Раз, вероятно, десять…
– Ого! Целых десять раз?
Он играл моим соском, который набух и выпрямился.
– Десять раз, – переспросил он, – за один заход что ли?
Я не могла сдержать улыбку.
– Нет, разумеется… каждый раз по разу…
– Стало быть, десять раз?
И он продолжал перебирать пальцами мой сосок, отчего тот становился всё выше и выше. Меня охватило чувство любопытства, приятности, сладострастия и застенчивости, но застенчивость пока перевешивала, поэтому я взяла его руку и отодвинула её от себя подальше.
– Уйдите, прекратите, отец, пожалуйста, что же это вы делаете?
– Ничего, ничего… – проворчал он и отступился.
Несколько дней опять прошли спокойно. Я чаще всего уже спала, когда отец возвращался домой. То, что он хотел от меня чего-то другого, не приходило мне в голову. Я думала только, что он никак не может успокоиться из-за злополучного преподавателя катехизиса.
И вот опять настал очередной вечер. Мы одновременно легли в постель, и он, нащупав меня, спросил:
– Что ты сегодня целый день делала?
– Ничего, отец… – ответила я.
Он уже забрался в разрез сорочки, и я прикрыла руками грудь.
– Ты была в школе?
– Да.
Он попробовал оттеснить мои руки, чтобы добраться-таки до грудей.
– У тебя появился новый преподаватель катехизиса?
– Да, отец.
– Ну и что, он тебя тоже так ласкает?
Он ухватил мою грудь и поиграл ею…
– Нет, отец…
– А господин учитель?
– У нас ведь только учительница, отец…
– Так? И преподаватель катехизиса ничего не делает?
Я попыталась оттеснить его от себя.
– Нет… ничего не делает…
Он оставил мою грудь в покое и схватил меня между ног, да так быстро, что я и опомниться не успела, и теперь целиком держал в руке мою тёплую раковину.
– Прошу вас, отец… отец… – я уже тяжело дышала, ибо своим щекотанием он разбудил-таки во мне похоть, – пожалуйста… отец… не надо…
– Знаешь что… – запинаясь, пробормотал он, – знаешь что… если новый преподаватель катехизиса, может быть… затеет с тобою такую игру… – он исполнил у меня на клиторе настоящую барабанную дробь, – или если он чего-нибудь такого захочет, – с этими словами он попробовал ввести мне внутрь палец, – то ты не допускай этого…
– Не допущу, отец… не допущу… но вы отстаньте, пожалуйста…
Я сомкнула ноги, сделала быстрое выскальзывающее движение попкой и высвободилась из-под него.