Солдаты встали на колени в полуметре друг от друга и, опустив головы, поползли вперед. Найденные обломки они бросали в ведра, от чего на местности стоял беспрерывный металлический гул.
Ведра наполнялись очень быстро, и солдаты оттаскивали их в ближний тыл, где вываливали на специально для этой цели расстеленные полотнища брезента. И возвращались на свое место.
— Иванов! Не сачкуй!
— Мухамадиев! Я тебя, раздолбая, сколько раз предупреждал? Я больше предупреждать не буду!
— Э! Боец! Это что? Это что я вижу за твоей задницей? Это кому было сказано — ни одной соринки? Или тебе, когда приказ объявляли, уши законопатило? А ну быстро встал и прошел по новой…
Собранный мусор с брезентовых полотнищ перекладывали на носилки и тащили в дальний угол лагеря, где три взвода сортировали его на составляющие — черный металл в одну сторону, цветной в другую, стекло в третью, пластмассу в четвертую.
— Ты что? — орал отделенный командир. — Цветной металл от черного не отличаешь?
— Отличаю.
— А чего тогда бросил?
— Я думал…
— Думать дома будешь. После дембеля. А сейчас взял и переложил. Еще раз ошибешься, я тебе продемонстрирую разницу между обычным и цветным на твоей дурной башке. Тогда сразу сообразишь. По тяжести. Понял?
— Понял, товарищ сержант.
— Иди, придурок…
К вечеру второго дня первый слой обломков и осколков был собран и рассортирован.
Далее работали военные разведчики. Они отделяли от мусора обломки, принадлежность которых установить не составляло труда без экспертизы. Куски водопроводных труб и батарей отопления, обрывки электрических проводов бытового назначения, осколки оконного стекла и черепицы. Все прочие, не поддающиеся опознанию на месте предметы они укладывали в специальные деревянные ящики, которые увозили в город.
В городе осмотр продолжали эксперты-криминалисты. Они устанавливали принадлежность того или иного осколка и, прикрепив к нему соответствующую бирочку, оттаскивали в хранилище.
Неопознанные обломки накапливались в специальном контейнере, предназначенном для отправки в Москву для более тщательного их изучения.
День за днем роты, ползая на коленях и снимая пласты грунта, зарывались в землю. Все глубже и глубже. Местность, где недавно стоял фермерский дом, стала напоминать небольшой угольный разрез, на дне которого возились фигуры солдат, а по периметру поднимались горы отработанной земли. Только добывали в этом разрезе не уголь и не руду, а необходимые для следствия вещдоки.
— Личный состав устал, — докладывали младшие командиры старшим. — Они не понимают необходимости этих работ…