Получается, что они вычислили его. Узнали.
Когда? На торжественном собрании? Или совещании ткачих, где он торчал, как одетый в бане. Неужели Мокроусов вспомнил его? Неужели узнал через столько лет? Тогда у него очень хорошая память.
В кабинет вернулся Председатель.
— Мы согласны. — сказал он. — Но только на двухкомнатную.
— Что от меня требуется взамен?
— Ничего. Ну то есть почти ничего. То есть форменный пустяк.
— Какой?
— Прекратить копать дело, которое давным-давно закрыто. И забыто.
Неужели они знают о моем визите к полковнику? И о фотографиях. Но откуда?
— О каком деле вы толкуете? В моей биографии было много запутанных дел. Если Совету ветеранов интересны дела, которые я расследовал, то я готов…
— Я говорю об одном деле. О том, о котором вы знаете, — жестко сказал председатель.
— Ну тогда я не против, — еще немного потянув кота за хвост, сказал Сан Саныч.
Председатель облегченно вздохнул.
— …Если вы обеспечите двухкомнатными квартирами всех нуждающихся в улучшении жилищных условий ветеранов. Нашего района. А то неудобно как-то одному…
Председатель сцепил скулы.
— Послушайте, вы, наверное, не вполне осознаете, о чем идет речь…
— А о чем, действительно? Я так понял, о моих боевых воспоминаниях? На примере одного, отдельно взятого уголовного дела? Или о кампании по оказанию материальной помощи ветеранам района?
— Сука плешивая! — тихо пробормотал председатель.
— Что, что? — поинтересовался Сап Саныч. — Я не расслышал. Вы, кажется, хотели уточнить отдельные положения благотворительной акции вашего Совета?
— Сука старая! — повторил председатель, уже не шепотом, уже в полный голос. И посмотрел в глаза Сан Санычу.
Значит, так? Значит, игра пошла в открытую. Без реверансов! Значит, все можно называть своими именами? Тогда лучше на понятном им языке.
— Ты на меня, урка недозрелая, не зыркай, — спокойно сказал Сан Саныч. — И зубками от злости не скрипи. А то ненароком сотрешь клыки до самых десен и нечем станет тюремную пайку хавать. Придется на жидкий продукт переходить. Который для авторитетного вора не в масть.
— Ах ты гнида!
— А ты что думал, «шестерка», что я твоего пахана испугаюсь? Что затрясусь мелким бесом и из рук его поганых отступную приму? Пусть даже не деньгами, а квадратными метрами. Так не приму. Потому что не надо. Ни к чему мне лишние жилищные метры. Мне, в перспективе, двух аршин за глаза. Тех, которые всем совершенно бесплатно положены. Уяснил?
— Дурак ты, дед! Тебе эти аршины райскими кущами покажутся. Если мы за тебя всерьез возьмемся.
— Это я не спорю. В этом деле вы мастаки. Только едва ли у вас что получится. Человек я старый, болезненный, чуть что в обморок падаю. Или с сердечным приступом. Так что особо вам на мне не разыграться. Не по возрасту мне с вами задушевные беседы вести.