Я ощутила комок в горле, повернулась и ушла. Когда вот так, публично, получишь плевок в лицо от канцелярской крысы, стараешься только не разрыдаться на виду у всех, мобилизовать все силы, чтобы справиться со своим состоянием. Я забыла занести деньги домой. Меня ждала машина, надо было ехать покупать продукты для больницы. Вернулась домой без денег. Эта крупная сумма лежала отдельно в большом бумажнике. Где потеряла — не помню.
Вечером позвонил Александр Васильевич Топчиев. Он мне сообщил: "Завтра в 10 часов расширенное заседание медицинского консилиума всех врачей, ведущих Ландау. Заседание будет в Президиуме Академии наук, в моем кабинете".
В кабинете Топчиева, помимо врачей, были еще и физики. Председатель консилиума Н.И.Гращенков отсутствовал. После того как он дал интервью советским и зарубежным журналистам, рассказав о том, как ему удалось спасти жизнь Ландау, корреспонденты, прежде всего иностранные, сообщили в своих газетах — значительно приукрасив, — как профессору Гращенкову "удалось оживить мертвого Ландау". Газетчики европейских столиц на местах еще раз по-своему "художественно оформили" новость, и мировая пресса, падкая на сенсации, превратила самоотверженный труд советского врача С.Н.Федорова в чудо оживления мертвых. Чудодейственную силу приписали именно профессору Гращенкову. С этого момента его стали наперебой приглашать за рубеж, поэтому, будучи в очередной загранкомандировке, он на консилиуме и отсутствовал.
Открыл консилиум Б.Г.Егоров. Он очень пространно и наукообразно говорил о том, как ему, медику, интересно наблюдать такого больного, как Ландау. Сейчас перед ним стоит важнейшая задача — восстановить мозговую деятельность Ландау. Их первостепенная задача — вернуть Ландау в науку. Корнянский ему вторил, а Федоров отсутствовал. Физики очень благодарили Егорова, очень надеялись и верили в его авторитет. Только ему можно доверить восстановление мозговой деятельности Ландау. Лифшиц превзошел всех: он со слезами на глазах умиленно лопотал, что Ландау созданы сказочные условия для выздоровления. Это особенно важно сейчас, когда Егорову предстоит ответственнейшая задача — восстановить мозговую деятельность Ландау для науки. Он развел очень много «муры», как любил говорить Дау.
Тут мои силы кончились, и я сказала: "Если профессор Егоров и Корнянский умеют восстанавливать мозговую деятельность человека, почему они не возвращают больных к жизни после операций мозга, больных, которые воют и обречены кончать жизнь в психиатрических лечебницах?
Мне профессор Пенфильд на международном консилиуме 28 февраля 1962 года сказал, что у Ландау все восстановится само по себе. Контузию мозга лечит время. Нужен воздух. Его в Институте нейрохирургии нет, так как он расположен в центре города.