Егоров начал возражать, но академик, вице-президент Академии медицинских наук Олег Васильевич Кербиков настоял на своем. Привезли Дауньку. Руки Дау судорожно сжали поручни кресла. А глаза широко открыты: в них страх, вопрос, куда он попал. Я сидела вне поля его зрения, меня он не видел. К Дау подошел профессор Кербиков:
— Лев Давидович, вы просили свою жену забрать вас из этой клиники?
— Я все время прошу Кору меня отсюда забрать. Мне здесь так плохо.
— А вот ваш ученик профессор Лифшиц говорит, что вам здесь очень хорошо. И вы к нему ни разу не обратились к просьбой забрать вас отсюда?
— Если Женька считает, что здесь очень хорошо, пускай он остается здесь, если ему это место так нравится. Я прошу свою жену Кору взять меня домой. Со гласитесь, адресоваться с подобной просьбой к Лифшицу, по меньшей мере, глупо!
Кербиков весело рассмеялся, воскликнув: "Какова логика!".
— Лев Давидович, я рад с вами познакомиться. У меня больше вопросов к больному нет.
Егоров не очень весело спросил у присутствующих, кто еще хочет задать вопросы больному. Желающих не оказалось. Дау увезли. Когда сестра повернула кресло к выходу, руки Дау расслабились, с поручня упали на одеяло. Видимо, нервное напряжение сменилось расслабленностью. Это меня успокоило. Егоров закрыл заседание. Не совсем оно гладко прошло для Егорова. Вот такие бывают наши ведущие врачи-психиатры: умны и человечны.
На второй день после консилиума Дау меня встретил словами:
— Коруша, какой вещий сон я видел. Будто бы я умер. Господь бог призвал меня к себе и объявил, что отпускает меня жить на земле.
— Даунька, ты уверен? Это тебе снилось?
— Уверен. Как только проснулся, сразу рассказал медсестре.
Раечка подтвердила. А, возможно, это результаты впечатления от вчерашнего консилиума?
— Даунька, когда ты был здоров, ты утверждал, что не видишь снов. Только когда слишком много работал. От переутомления тебя во сне преследовали формулы.
— Корочка, мне кажется, я впервые в жизни увидел такой яркий запоминающийся сон!
— Даунька, а бог был один?
— Нет, у него было заседание.
Да, это впечатление от вчерашнего консилиума. Ему приснился консилиум, но очень важно, что он запомнил сон. Через несколько дней после консилиума мне домой позвонил Кербиков. Он к определенному часу приглашал меня к себе в клинику. В назначенное время я была в психиатрической лечебнице, которой он руководил. Он мне сказал:
— Я получил от Егорова официальное письмо, в котором ведущие врачи, присутствовавшие на консилиуме, и физики из комитета, который состоит при Институте нейрохирургии, утверждают, что вы очень плохо влияете на больного мужа, будто вы вредите его выздоровлению. Они просят меня вас обследовать. Возможно, вас лучше изолировать. Вам пришлось перенести большое потрясение. У вас, по-видимому, нервы не в порядке. Мы вас здесь подлечим.