Решение пришло мгновенно и словно само собой. Вспомнилось давнее присловье, пришедшее от дедов и прадедов, живших на Старой Земле, с которой еще не ушли ведьмы: «Никогда не дерись с бревном: ты его сломаешь — ничего хорошего не будет, оно тебя сломает — тоже ничего хорошего не будет». Давно уже никто ничего не строит из спиленных деревьев, а присловье живет, напоминая, что разум дан не для того, чтобы тупо бороться против слепой силы. Влад позволил ветру беспрепятственно сносить ступу к той пасти, что обсосала вершины, и все силы кинул на то, чтобы, двигаясь поперек ветра, набрать нужную скорость прежде, чем пасть сомкнется за ними. Что прячется в пасти, думать не хотелось и совершенно не хотелось попадать туда не по своей воле.
Пелена… прорыв… и перед ними раскинулся космос — дикий и непривычный. Звезд поблизости не было, а далекие галактики казались не точками, а размытыми росчерками, словно во всем мире не осталось ничего, кроме плотного роя комет, стремящихся к общему центру.
Скорость! Мысль эта родилась разом у Влада и Чайки, никто ее не озвучивал, просто летуны удвоили усилия, благо здесь не было чудовищного ветра, способного переломать кости всякому, кто вздумает драться с бревном.
Бежать в мир инферно Влад не пытался, понимая: «это» настигнет их и там, поскольку пронзает все Вселенные, словно стальной штырь кипу бумажных листков. И Влад не горел желанием посмотреть, какой вид примет «оно» в инферно. Значит, уходить надо тут или, сдавшись, проваливаться в глубь черной дыры.
Теоретики много рассуждали на тему, может ли сверхсветовой корабль оторваться и уйти от черной дыры. В теории получалось все, что угодно, а практически люди с такой бедой покуда не встречались. Эманирует ли черная дыра, создавая пространство взамен поглощенного вещества, как изменяется структура времени возле сферы Шварцшильда, и вообще, станут ли гравигенераторы работать там, где понятие гравитации навряд ли имеет смысл?.. Уравнения с таким количеством неизвестных не допускают однозначного решения.
Никакие приборы не могли помочь в эту минуту, поскольку все параметры мироздания были здесь искажены. Чайка потом тоже призналась, что впервые в жизни она не могла сориентироваться и не знала, куда они движутся и движутся ли вообще. Единственный ориентир, оставшийся у пленной пары, — огоньки исчезающих галактик, вернее, длина штрихов, в которые обратились эти точки. И Влад рванулся навстречу кажущимся кометам, стараясь добиться, чтобы полоски стрел вновь обратились в мирные точки. Плотность встречного вещества, которое засасывала черная дыра, была более чем достаточна для форсированного полета, но все же Влад тратил и воду, надеясь, что катер, потеряв лишнюю массу, легче сможет уйти из ловушки. И одновременно он почувствовал, что катер вышвыривает вперед невидимая сила, и понял, что Чайка, стараясь помочь ему, одну за другой сжигает наловленных бирюзовиц, подхлестывая и без того бешено несущийся корабль.